— Прошу прощения, мой Господин. Простите мне мое любопытство.

Остаток пути до дворца Алес и Равис шли молча, лишь изредка поглядывая друг на друга, но, в основном, разглядывая текущие мимо луга, по которым сновали туда-сюда работящие люди-крестьяне.

Погода была жаркая, утешало лишь одно: прохладный встречный ветер, освежающий словно горящие от жара руки вампира, не прикрытые ничем. Даже серая земля, покрывающая своей высушенной коркой тянущуюся вдаль дорогу, источала жаркие потоки, искажая изображение и обжигая ноги.

— Эта дорога кажется бесконечной, — устало произнес Алес, ощутив на своих руках толчки слегка повернувшейся девочки.

Опустив свои глаза, он столкнулся взглядом с двумя глубокими синими озерами, боязливо взиравшими на него, но при этом не собиравшимися закрываться и погружать свою владелицу в бездну страха, из которой та никак не могла выбраться. Продолжая смотреть на девочку, Алес заметил, какими большими были синяки на ее лице и какими красными были испуганные глазки, полные непонимания.

«Интересно, что же другие вампиры делают со своими рабами? Если это что-то доводит людей до такого состояния… " — Алес не смог продолжить свои раздумья, потому что он заметил, как лицо девочки медленно изменилось, а вскоре страх, до этого заставляющий малышку сжиматься в комочек, сменился заинтересованностью.

«Что она думает обо мне? Верно считает меня ужасным монстром, скрывающим свои намерения под милой улыбкой».

Закончив новые раздумья Алес попытался улыбнуться, но это лишь испугало девочку, вновь осознавшую, что смотрит на вампира, едва тонкая полоска губ приоткрыла острые клыки. Зажмурившись, она вновь сжалась выжидая то ли удара, то ли укуса и долгое время не решалась открыть глаза, пока точно не стала уверена в том, что ее сейчас обижать не будут.

— Господин, зачем Вы приказали извозчику возвращаться в столицу? Мы бы смогли добраться гораздо быстрее, будь у нас карета или хотя бы повозка, — после долгих минут молчания вновь заговорил Равис.

— А разве тебе не нравится вечерняя прогулка, вечерний ветерок или эта идущая от озера прохлада? — путь до дворца был недалеким, поэтому через пару часов ходьбы солнце село за горизонт, пробудив ночной прохладой многих вампиров, любящих дремать днем.

— Господин, Вы ошибаетесь: я благоволю ночь так же, как и другие вампиры. Без ночи нам было бы очень плохо, но… понимаете… большую часть нашего пути нещадно пекло ужасное солнце…

— Я тебя понимаю, — усмехнувшись, перебил своего слугу Алес. — На самом деле, я хотел посмотреть, в каких условиях живут здешние люди, получившие вольную.

— Но зачем, мой Господин? Какое может быть Вам, самому командующему 3-й армией «Братства Крови», дело до жизни каких-то людишек? Ну живут они себя, делятся кровью, бунты не устраивают. Вроде бы все замечательно…

— Вот именно, что вроде бы! — внимательно выслушав рассказ своего слуги, но все-таки не удержавшись, воскликнул Алес, перебив дворецкого. — Ты видел их город?! Ты видел… Да что я буду с тобой говорить?! Ты не поймешь!

— Простите меня, Господин, но я действительно не в состоянии Вас понять, — попытался извиниться за свои не схожие с господином взгляды Равис, преклонив голову, подставляя шею для удара.

— Да брось ты, — усмехнулся дворянин. — Я когда-нибудь тебя бил?

— Нет, мой Господин, но ваш отец, да храни его прах Мракотень, часто применял физическую силу для наказаний.

— Ну то был мой отец, я же не он…

Разговорившись слуга и его господин, несший на руках худенькое тело девочки, уснувшей едва зашло солнце, даже не заметили, как добрались до внешних врат роскошной трехъярусной крепости, на верхнем уровне которой располагался не менее роскошный дворец, пронизанный множеством коридоров, связывавших чуть более сотни комнат, лишь восемь из которых являлись спальнями и только одна из них была занята.

ГЛАВА 2-Я

Едва скупые на тепло тонкие лучи утреннего солнца прокрались в темное помещение одной из трех роскошных, богато обставленных спален, расположившихся в правом крыле первого этажа огромного древнего дворца, возведенного некогда великой семьей, чьи мужчины претендовали на трон «Братства Крови» на протяжении многих лет, как дверь в комнату распахнулась, и покой спящего вампира был потревожен бесцеремонно вошедшей молодой служанкой, недавно принятой Рависом на должность горничной и, будучи младшей дочерью небогатого вампира-дворянина, отказавшегося от своих детей, еще не сумевшей привыкнуть к своим новым обязанностям, как тяжелый груз повисших на аккуратных плечиках неумелой, но не изнеженной девушки.

— Господин, — подойдя к застеленной кровати, на которой, даже не раздевшись, спал, свалившийся замертво, вернувшись поздней ночью с сильно затянувшейся прогулки на городской рынок, Алес, и мягко прикоснувшись к непокрытой одеждой теплой слегка загоревшей руке вампира, попыталась разбудить его служанка, почему-то взирая на своего господина глазами, наполненными нежностью и некоторой болью, — проснитесь, пожалуйста.

За несколько месяцев до неожиданного прибытия в Кеарэ Алеса Атласского на нижнем ярусе дворца произошел несчастный случай. Дора, 40-летняя смуглая женщина, единственная рабыня, вернее, дочь единственной рабыни, ставшая имуществом по праву наследования, Рависа Бьюра, еще не лишившегося дворянства по ложному докладу одного бесчестного члена враждебной семьи, а позже, будучи ребенком, последовавшая за своим бывшим хозяином и устроившаяся вслед за ним горничной третьего поместья семьи Атласских, погибла на нижних ярусах крепости при таинственных обстоятельствах. Совместно со скоро прекратившимся расследованием, вовремя не продленным безразличным к рабам вампиром, по всей провинции Акалония было разослано внерасовое объявление о поиске опытной женщины на высокооплачиваемую должность старшей горничной последнего оставшегося во владении Алеса дворца.