Но, может, обойдется? Может, не заметит? Может, эта палка там, за ножкой, и сдохнет?

Однако чаяниям Лера сбыться было не суждено. Когда Александр отошел с добычей, она сделала пару шагов назад и без сил упала на диванчик. Ее трясло и лихорадило, и на фоне всех неприятностей совершенно не беспокоила боль в запястье и продолжающееся кровотечение. Александр кинул ей бинт, пластырь и мазь - до того человеческие вещи, что в привычной обстановке Лера бы опять скривилась, но сейчас быстро и без разговоров перевязала порез. Криво, косо и ненадежно, без прежнего усердия, почти не глядя, потому что палка вновь оживилась. Маленькой змейкой она вползла по ножке стола и затаилась под крышкой. И надо же было Александру именно на этот стол поставить пробирку с кровью!

Лера даже рот открыла, чтобы предупредить его, но как открыла, так и закрыла. Если предупреждать, то автоматически придется каяться. А каяться она не желала. В ней до сих пор жила глупая надежда, что все как-нибудь само собой образуется.

Краем глаза она видела, как Александр готовит к ритуалу себя. В первую очередь он вылез из дурацкой серой рубашки, оставшись в одних брюках. Без рубашки он оказался очень неплох, даже хорош, можно сказать, но Лера на это внимания не обратила, потому что он на себе - с помощью волшебства - рисовал какие-то символы. Вёл ладонью вдоль тела и на коже проступали буквы. А еще в свободной руке он сжимал кинжал - уж не тот ли, которым ей... оох, если она после всего этого выживет - и не сойдет с ума - потребует прибавку к зарплате! В виде увеличения собственного волшебного резерва! И плевать, что это, вполне вероятно, незаконно!

Отвлёкшись на Александра, Лера чуть не пропустила момент, когда палка скользнула на стол, выпрямилась и поводила звездочкой вправо-влево. Она готова была правую руку дать на отсечение, что это чудо заводской сборки принюхивалось!

– Александр!
– слабым от переживаний голосом прохрюкала Лера, решившая, что пришло время сдаваться с потрохами. Чему быть, того не миновать. Не верилось ей больше, что всё само уладится.

Он не ответил, полностью поглощенный своим занятием. Лера окликнула его еще раз, уже настойчивее и вновь безрезультатно. ПДИЖ сделал последний рывок и в одну секунду оказался в колбе. Он влез почти целиком, только звездочка не поместилась, стукнувшись лучами о стеклянную кромку. Лера подавилась, подскочила на месте, и, ткнув пальцем здоровой руки в сторону стола, завопила:

– Эээй! Куда?!

Тут уж Александр соизволил обратить на неё внимание. Взглянул недовольно, тяжело так, насупленно. Рука его, та, которой он творил, застыла.

– В чем дело? Ты не могла бы не отвлекать меня по пустякам?

Лера оскорбленно выпрямилась. По пустякам, значит. Разом, вслед за этой очередной обидой, она вспомнила обиды прежние. И обиделась снова, всерьез и надолго. И решила промолчать. Пусть сам выбирается, как знает.

Палка тем временем, попав в кровь, просто исчезла. Словно растворилась.

Александр закончил рисовать и, подойдя к Лере, вручил ей кинжал.

– Бить сюда.
– Он взял ее ладонь и для верности приложил к левой стороне груди, туда, где, насколько Лера знала анатомию живых, заканчивались ребра. Провел ее рукой снизу вверх.
– Вот так. Желательно с первого раза.

Это что, он ожидает, что она войдет в раж и начнет его кромсать, как мясник тушу? Ей и одного раза более чем достаточно!

– И... держи крепко, - добавил Александр.

Слегка дрожащей рукой Лера взяла кинжал и осмотрела его, чтобы хоть чем-то заняться. Он был простой, без украшений, очень тонкий и, вероятно, острый. Рукоятка, несмотря на то, что Александр держал ее в своей ладони, была такой ледяной, что спустя буквально полминуты у волшебницы заломило пальцы от холода. Осторожно она переложила кинжал в другую руку - порезанную. Рука заныла тоже. Тогда Лера сделала попытку положить его на диванчик, за что тут же получила качественный втык от своего мужа.

– Куда?
– рявкнул он ей в ухо.

Вот только что он собственноручно - то ли поразить её хотел, то ли размяться вздумал - двигал столы и стулья, расчищая пространство в середине лаборатории, а через мгновение оказался рядом. Перехватив Лерину руку с кинжалом, он зло посмотрел ей в глаза.

– Куда?
– повторил он уже тише.
– Не делай так. Держи. И держи до конца.

Лера очень хотела уточнить, до чьего именно конца ей придется держать кинжал. Хотела, но не стала. Только вздохнула, вновь поменяла руку и продолжила томиться ожиданием, кидая встревоженные взгляды на злосчастную колбу.

Интересно, как все будет происходить? И где непременные - как считалось - атрибуты настоящих ритуалов, о которых столько написано в умных книгах? Где внушительный, обагренный кровью невинных алтарь, где расставленные по периметру свечи и развешанные амулеты? Где круг волшебный, в конце концов? Как церемонию проводить в таких условиях? Что за сомнительное стремление к минимализму?

Сколько Лера читала описания мало-мальски серьезных ритуалов, они все как один нуждались в дополнительных источниках волшебства. Ни один волшебник не был способен одновременно и взывать к богам, и творить, и результат закреплять и удерживать в течение даже минуты. Требовались поддерживающие амулеты, стабилизирующие амулеты, дарующие силу атрибуты, в общем, что-то, что брало на себя хотя бы часть забот. Ведь рассеянное внимание верный путь к развоплощению.

А тут... холодный пол, сдвинутая вплотную к стенам мебель и полуголый безумец, решивший, что ему под силу невероятное. Да еще и Лера со своими тараканами, как всегда - кстати.

Вдруг ей в голову пришла замечательная идея.

Судя по количеству крови, что понадобилось Александру, от еще одной сданной порции она не скончается. А палка - одна, и она исчезла, выполнив свою задачу. Так если испорченную кровь разлить, например, может, все еще образуется? Да, Александр будет ругаться, зато никаких неожиданностей не случится.