Его хитрая маленькая улыбка подсказывает мне, что это он. Это он каким-то образом подговорил того, кто делал сегодня утром объявление. Вся футбольная команда оборачивается, и каждый держит в руках по табличке. Я два раза сбиваюсь, но в конце концов прочитываю надпись.

Лайла Флаэрти, ты пойдёшь со мной на бал? Тебе с дополнительными вишнями?

Лэнден единственный без таблички. Он медленно идёт вдоль надписи, остановившись там, где стою я, краснеющая и замершая.

— А это на случай, если тебе нужен дополнительный стимул, — говорит он, протягивая мне бумажный стакан из «Нашего места».

— Шоколадный? — спрашиваю я.

— С дополнительными вишнями, — добавляет Лэнден, гордо улыбаясь. Но я замечаю неуверенность в его глазах. И как только я принимаю от него коктейль, создаётся впечатление, что ему становится некуда деть руки.

Я делаю большой глоток, и это, клянусь, лучший молочный коктейль в моей жизни. Моё лицо совершенно немеет, а ноги становятся ватными, но я наслаждаюсь этим моментом. Лэнден — исключительно уверенный в себе парень, и я абсолютно уверена, что его эго может потерпеть ещё несколько секунд.

— Лайла? — вопросительно говорит он, склонив голову таким образом, будто собирается поцеловать меня прямо перед всей футбольной командой.

Я больше не могу сдерживать улыбку и медленно киваю, потому что, конечно же, ответ «да». И каждая клеточка моего тела трепещет в панике. Я не смогла бы отказать ему, даже если бы захотела. И ещё потому, что немного влюбилась в Лэндена О’Брайена.

12

Лэнден

Когда я вижу Лайлу в тёмно-фиолетовом платье без бретелек и на умопомрачительных каблуках, у меня пересыхает во рту. И, чёрт возьми, я не хочу идти с этой девушкой на бал. Я вообще не хочу идти с ней туда, где на неё будут глазеть другие парни.

Она плавно спускается по лестнице, и я просто немею от того, как она сейчас отличается от той Лайлы, с которой я познакомился. Сейчас у неё высоко поднят подбородок и гордо расправлены плечи, как будто она знает, что может повелевать мною одним лишь взглядом. Не знаю, куда делась та девушка, которая убирала волосы назад и скрывала свои чувства, но я точно не скучаю по ней. Теперь все вокруг увидят то, что заметил в ней только я. И у меня есть серьёзные опасения, что та внутренняя борьба, что преследовала меня с самого первого дня нашего знакомства, только усилится.

— Ты выглядишь… — я не могу закончить фразу, потому что не существует слов, способных описать мои чувства. Теперь я начинаю понимать, почему старина Шекспир выдумал несколько собственных слов. Её улыбка действует на меня так, что у меня дрожат ноги. И я улыбаюсь как идиот.

— Давайте выйдем на улицу, — предлагает её тетя и выводит нас на улицу, чтобы сделать достаточно фотографий для того, чтобы обклеить ими вместо обоев весь дом. На секунду она отводит Лайлу в сторону, и они, похоже, спорят о чём-то, поэтому я отворачиваюсь. Но ещё до того, как я успеваю задаться вопросом о причине их спора, Лайла неожиданно появляется рядом со мной.

Надеюсь, тётя Лайлы не будет использовать зум, потому что с моими чёрными брюками происходят некоторые неожиданные вещи. И я чувствую себя самым храбрым человеком на свете, когда Лайла прикасается ко мне во время каждой новой фотографии. Помогая ей сесть в автомобиль, я провожу рукой по её обнажённым плечам, по «молнии» платья. И у меня появляется шанс узнать, как далеко распространяется благосклонность Лайлы, когда опускаю руку ниже талии. Должно быть, в прошлой жизни я сделал что-то очень хорошее, потому что она не одёргивает меня. Но когда сажусь в грузовик, замечаю, что её щеки порозовели.

— Плохие новости, — говорю я, качая головой. — Школа сгорела. Решили арендовать зал в местном отеле. Я достал нам комнату.

Долю секунды Лайла хмурится, и я вижу, что она поверила. Но моя улыбка разгоняет сомнения, и она слегка шлёпает меня по руке.

— Ты идиот, — со смехом добавляет Лайла.

— Да, но твой, — отвечаю я не подумав. Она пахнет спелыми персиками и мёдом, этот аромат опьяняет и лишает меня способности мыслить. Так что чёрт с этим. Как будто она не знает. Как будто все не знают.

— Мой? — Она широко распахивает глаза. Ладно, возможно, не все знают.

— Лайла, неужели ты считаешь, что я ради любой девчонки прогуливаю школу, чтобы купить молочный коктейль? — Я прочищаю горло, потому что мне неожиданно оказывается трудно говорить. Лайла закусывает губу, и мне становится трудно сосредоточиться на дороге. — Если хочешь, чтобы танцы прошли благополучно, прошу, перестань делать что-то такое, что может привлечь моё внимание к твоему рту.

Итак, всё прояснилось. Если даже она и не знала, что я чувствую к ней, то теперь точно знает.