Перси поднял голову. Над головой разливалась какая-то непроницаемая чернильная мгла, а ещё через несколько мгновений что-то вдруг блеснуло, потом раздались глухие раскаты грома, что-то точно возроптало и взмолилось где-то совсем рядом. Это первые дождевые капли пробивали туман и били по листьям, как пальцы музыканта по сломанным и безгласным рояльным клавишам.

Появились Ливси и Хилл, торопливо пройдя в беседку, ибо дождь как-то необыкновенно быстро перешёл в ливень. Из разверзшихся небесных хлябей изливалась вода, сумрак ночи точно отяжелел, сплошная сырая мгла густо повисла над кладбищем. Хилл быстро раздул головёшки костерка под навесом беседки и подкинул в огонь пару поленьев.

– Вы никого не видели около склепа?
– Перси снова приложился к бутылке.

– Нет, сэр, там тихо.

Хилтон, тоже налив себе бренди, поинтересовался:

– А в такой ливень разве вода не проникает в склеп?

Ливси покачал головой.

– Нет, сэр, с навеса крыши часовни вода стекает далеко за ступенями. Там всегда сухо, разве что по поздней осени нанесёт сухих листьев под дверь, да зимой - немного снега, но за дверьми склепа, вы же сами видели, - высокий порог. Воды там никогда не было.

В разговор вмешался Перси Грэхем.

– А что вы, Ливси, думаете по поводу происходящего? Я так понял, что вы не верите, что это шутки местных фермеров?

Лицо садовника омрачилось, и то, что Перси вначале принял за игру теней на лице Ливси, оказалось болезненной гримасой. Он вяло пожал плечами и неохотно бросил:

– Я сам из Сохэма, сэр. Никто из тамошних сюда ни ногой.

– Почему?

– У этих мест дурная слава, болото зовут проклятым, мимо кладбища даже днём проходить боятся, а уж замок... Двери сами открываются, вечно чьи-то шаги за спиной, то стоны из пустого зала, то дикий смех, точно сатана над тобой хохочет. Милорд и сам всё это знает, сэр, но не признаётся - и так служить в замке никто не хочет. А уж гробы эти... подлинно чертовщина.

В эту минуту снова сверкнула молния, за ней глухими раскатами грянул гром - точно груда камней прокатилась по деревянному мосту. Потом где-то хрустнуло, точно раскололся надвое древесный ствол. Дождь припустил с новой силой.

– А в тот раз, когда открыли склеп на следующий день после уборки и нашли сдвинутые гробы, - продолжал расспросы Грэхем, - ведь никто не следил тогда за дверью.

– Сэр, - Ливси вздохнул, - я сам песка у двери насыпал и размёл метлой на добрых четыре фута. Не было там ничьих следов, только следы от моей метлы. Переступи кто порог - не по воздуху же он пролетел, чтобы гробы-то графские раскидать.

Логика в словах Джорджа Ливси была, а грум добавил:

– Конюхи, когда сено заготавливают, и псари наши тоже эти места стороной обходят, хоть травы тут, на болотах, знатные. Но лошади тут точно бесноватыми становятся, собаки, самые лютые, птиц не выслеживают, а к ногам жмутся, джентльмены говорят, компас тут не работает, а стоит уснуть - ужасы мерещатся, точно вервольф за спиной стоит.

Хилтон вздрогнул, но Перси не заметил этого и продолжал расспросы.

– Но почему же вы тогда служите в замке, Ливси?

– У Джона пятеро детей, сэр, и у меня четверо. Семьи-то кормить надо. Милорд щедр и платит больше, чем можно заработать в Сохэме, вот и приходится на многое закрывать глаза. Но эти ужасы в склепе - никак не дело рук деревенских, сэр, чтобы там милорд не говорил.

– Хм, интересно, - Перси Грэхем бросил взгляд на вход в склеп. Фонарь на крюке у двери тускло, словно болотный огонёк, мерцал во тьме. Ливень быстро стих, теперь до сидящих в беседке доносилось глухое стаккато дождевых капель, падающих с осенней суховатой листвы.
– Давай пройдёмся вокруг, поглядим сами, - предложил он Хилтону.

Тот вздохнул и нехотя кивнул. Они взяли ружья и фонари у Хилла и Ливси и направились к часовне. Сапоги скользили на мокрой траве, разбегавшиеся под ногами корни напоминали змей, но сплошная густая кисея тумана чуть отодвинулась к болоту и в полумгле мутными разводами окутывала тростник, проникала в него и медленно истаивала. Небо местами просветлело, луна проступила меж облаков далеко за Блэкмор Холлом, заливая лес, болото и кладбище холодным колдовским сиянием.

Они подошли к часовне. Фонарь у склепа отражался мерцающей дорожкой в огромной луже перед входом. Перси заглянул вниз, оглядел ступени и дверь. Как и говорил Ливси, вода туда не проникала, ступени были едва влажны у спуска, но у входа в усыпальницу - сухи. Замок на двери - не повреждён. Никто не мог пройти здесь незамеченным.

– Ты веришь тому, что они говорят?
– Хилтон исподлобья взглянул на Грэхема.

– Нет, - покачал головой Перси, - Корбин прав, тупое мужичье. Сквозняк дверь отворил - стало быть, призрак, ветер в щели задул - им вой утробный мерещится, кот мышь ловит в старой нише - они дьявола видят. Вздор всё это.

Спокойный тон Грэхема подействовал на Хилтона успокаивающе. Ему даже стало стыдно своего малодушия. Он неспешно оглядел часовню, потом спустился вниз по ступеням, приник к двери склепа и прислушался. Там было тихо.