Шрифт:
– Я и не пускаю! Хотя брать у меня, по сути, нечего… – Но тут же замолчала. Брать было чего. Вор всегда найдет, что вынести: планшет, телефон, цепочку, сережки, мамины антикварные вещицы, они пусть и не дороги, но чего-то стоят, а убийца может еще и жизнь забрать.
– Мы забыли об этом, – проговорил Алекс. – Я о другом… Как ты можешь безоглядно верить человеку, которого знаешь… сколько ты там Лиз знаешь?
– Чуть меньше суток.
– Вот именно.
– То есть до того, как оставить сестру Николаса на ночлег, я должна была взять в залог паспорт? Как в некоторых гостиницах делают?
Алекс застонал.
– Да почему ты думаешь, что она сестра Николаса? – прорычал он после.
– Она так сказала.
– Ну!
– Нет, подожди! Она что, по-твоему, это придумала?
– Запросто.
– Зачем?
– Я не знаю. Причин может быть несколько. Первая, втереться к тебе в доверие, чтобы… Ну, не знаю, как-то на тебе нажиться. Или просто обчистить, ты посмотри, ничего не пропало?
– Хватит говорить глупости! Она – сестра Николаса.
– До-ку-мен-ты про-ве-ря-ла? – по слогам повторил он звучавший выше вопрос, заговорив с Марианной как с идиоткой.
– Да она о нем знает такое, что неведомо посторонним!
– Что он в математических олимпиадах побеждал?
– Не только… – Она собралась упомянуть про кислую карамель, к которой Николас питал слабость, и про другое, но вместо этого спросила: – Она кажется тебе подозрительной?
– Да. У нее вид прохиндейки. Чем она зарабатывает на жизнь, говорила?
– Она экстрасенс.
Александр пропел: «Та-та-та-та-та!»
– Но ей все поверили, не только я, – стала защищаться Мари. – Даже аббат Иван. А еще приемная мама найденыша Яна…
– А она-то с этой Лиз как познакомилась?
Марианна рассказала. Алекс слушал внимательно, не перебивал. Когда она закончила, приятель некоторое время молчал. И вдруг выдал неожиданное:
– Она может быть матерью Яна. Бросила когда-то дитя свое на погибель, потом осознала, что натворила, и решила его вернуть.
– То есть ты думаешь, Лиз собирается его украсть? Но пока втирается в доверие к ребенку и его приемной матери? – Мари поставила чашку на стол и начала болтать в ней ложкой, хотя сахар давным-давно растворился. – Но тогда бы ее узнал аббат! – воскликнула она, вынув ложку и брякнув ее на стол.
– Почему?
– Он же отец Яна.
– Что за ерунда?
– Я думаю, что он не просто так опекает мальчика…
– Мари, Иван бесплоден. Стал таким после перенесенной в раннем возрасте болезни. Из-за этого он ушел в монастырь. Вернее, из-за этого тоже.
– Откуда ты знаешь?
– Он сам рассказал мне об этом. За шахматами. Мы играем по субботам.
Марианна вскочила.
– Так, все, надо бежать!
– Куда?
– К Марко. Или к аббату. Не знаю… – Она беспомощно всплеснула руками. – Что, если ты прав? И Лиз самозванка…. Я же себе не прощу, если она украдет ребенка.
– Только не надо истерить, Мари. Я просто предположил, что такое может быть. Но если бы ты проверила ее паспорт…
– Ой да заткнись ты! Давай поднимайся. Пойдем.
– Куда?
– Ты к Марко, я к аббату. Или наоборот.
– Давай пойдем в дом, где живет Ян, и попросим у Лизы… она же туда направилась?.. показать документы. Что, если я параноик и вижу подвох там, где его нет?
– Лучше перебдеть, чем недобдеть.
– Это ты сейчас на каком языке разговариваешь?
– Не важно. Погнали.
И бросилась к двери, не удосужившись сменить домашние штаны и майку на что-то более приличное.
Глава 2
Марко очень поздно лег, поэтому просыпаться от телефонного звонка было тяжело.
– Алло, – просипел он в трубку, едва отыскав ее с закрытыми глазами на тумбочке.
– Просыпайся, Марко.
– Угу.
– Это капитан Панич.
Едва прозвучала фамилия коллеги из городского департамента уголовной полиции, Марко проснулся. Встряхнулся, как Чак после купания, и уже совсем другим голосом проговорил:
– Слушаю.
– Из двух частичных отпечатков на медальоне, найденном в могиле Николаса Рушити, составлен один. Он принадлежит Фернандино Солью. Так что задерживай его на двадцать четыре часа. Найдешь место для этого у вас там? Или машину прислать?
– Найду.
– Как задержишь, набери. А может, подмогу? Досье на этого Солью толще, чем уголовный кодекс.
– Капитан, я как-то трех грабителей банка задержал в одиночку. Не оскорбляйте меня. Все сделаю сам. До связи.
Отключившись, Марко встал с кровати. К его удивлению, Чака в комнате не оказалось.