Дворец постепенно просыпался, и в коридорах уже сновали расторопные слуги, привычная жизнь которых начиналась задолго до первых солнечных лучей. Смахнув со скамейки, спрятанной в ветвях раскидистого, но невысокого дерева, усыпанного душистыми гроздьями миниатюрных бледно-сиреневых цветов, капельки росы, Даша опустилась на влажный камень и прикрыла глаза. Царящая вокруг прохлада успокаивала и снимала усталость бессонной ночи, а нежный шум моря вселял в душу неизъяснимый трепет. Из глубины сада раздался тихий птичий свист, словно желая пробудить еще дремлющий мир к яркой и волнующей жизни.

Даше хотелось скорее встретиться с Вереском и узнать, как ему удалось попасть во дворец и где он теперь будет жить, однако до назначенного часа еще так много времени, что невольно стало вновь тоскливо. К тому же Лисса вчера сообщила, что мистер Актон чувствует себя лучше и сегодня сможет провести для них первый урок, что с одной стороны обрадовало Дашу, ведь теперь она сможет отвлечься от тревожных мыслей, настойчиво лезших в голову, а с другой – она опасалась, что мистер Актон может оказаться глупым и зазнавшимся самолюбом.

Однако Триана ничего подобного не говорила и даже тепло улыбнулась, когда впервые упоминала его в разговоре. Набросив на плечи, взятую с собой накидку, Даша прислонилась спиной к стволу дерева, глядя на покачивающиеся от слабого ветерка листья. Ей понравилась Триана, которая производила впечатление сдержанной и умной девушки. Даша постаралась вспомнить, сколько принцессе лет, но так и не смогла, пообещав себе обязательно расспросить об этом Лиссу.

Но, несмотря на внешнее величие и стать, Триана неумолимо напоминала ей взбалмошного Вереска, так же, как и ему, свойственной ей способностью мгновенно располагать к себе людей. Они знакомы едва ли около двух суток, но Даша понимала, что уже привязалась к принцессе. Имеет ли для чувств людей большое значение время или же они не подвластны его законам? Возможно ли стать родными и близкими за считанные дни или для глубоких чувств требуются месяцы, а порой и годы?

Даша отвлеченно коснулась кончиками пальцев влажных гроздей цветов.

Порой требуется лишь одно мгновение, чтобы осознать близость к тебе другого человека, его взглядов и самого состояния жизни. Можно внешне казаться поразительно разными, но иметь единую внутреннюю суть. Тогда и притягиваются души, переставая замечать внешность человека, его статус, знания и положение в обществе. Важным становится только его полное созвучие мелодии твоей души. А время… Время позволяет лишь глубже познать другого, все сильнее сливаясь с ним.

С сожалением глянув на аккуратные карманные часы, подаренные когда-то бабушкой, Даша поднялась и отряхнула платье, направляясь в сторону террасы. Время уже много, и Лисса, скорее всего, уже проснулась и потеряла ее, поэтому стоит поспешить, чтобы младшая сестра не развернула ее поиски, без сомнения, переполошившие бы весь дворец.

Лисса, действительно, уже не спала и сразу накинулась на сестру.

– Ты куда пропала? – недовольно воскликнула девочка, забавно подперев бока.

– В сад ходила, – уголками губ улыбнулась Даша, наблюдая за живой мимикой возмущенно засопевшей сестры. Взяв со стола расческу, она устроилась в кресле, чтобы привести волосы в порядок перед началом занятия. – Почему ты злишься?

– Я просто волнуюсь, – отмахнулась она и опустилась на пуф. – Ты вчера такая, эм, взъерошенная была после бала. И взволнованная, вот я и испугалась, куда ты могла так рано пропасть. И часто у тебя такие ранние прогулки? Оставь в следующий раз записку, что ли. Кстати, видела этого Лорэнтиу? Ну и странный тип! – нервозно передернула плечами девочка. – Меня от его ухмылки в дрожь бросает!

– Не знаю, – закусив губу, произнесла Даша. – Я думаю, он… интересный.

– Это тебе показалось, – фыркнула Лисса. – Знаешь, так бывает: романтический вечер, огни свечей, плавная музыка и прочее, что просто создано навевать дивное состояние и восхищение всеми вокруг. Ты так и пойдешь на занятие?

– О чем ты? – нахмурилась Даша, все еще отвлеченная словами сестры о вчерашнем юноше. Лорэнтиу произвел на нее неоднозначное впечатление, однако, такой отрицательной реакции как у Лиссы не вызвал. – Ах да, сейчас переоденусь. Лисса, ты уже видела этого человека? Актона? Мне все больше кажется, что я не справлюсь, и было бы лучше никогда не приезжать сюда, ведь я совсем не…

Даша умолкла, встретившись с непривычно глубоким и серьезным взглядом сестры. Отрывисто выдохнув, Лисса повернулась к окну, и в ее голосе Даше почудилась затаенная тоска и печаль, казалось бы, не присущая такой жизнерадостной и вечно улыбающейся девочке.

– Ошибаешься, – тихо произнесла она, – ты такая, как есть и это замечательно. Скажу больше, ты такая, какая и должна быть. Ты самая хорошая фрейлина и поддержка для принцессы. Со временем ты многого можешь достигнуть при дворе, только сохрани свою чистоту и искренность, как бы порой тебя ни пытались заставить лгать и лицемерить, не забывай о том, что действительно для тебя важно.

– Ты бы хотела уехать далеко-далеко отсюда? – шепотом спросила Даша.

– Да, – с дрожью в голосе выдохнула Лисса, беспокойно заламывая тонкие пальцы на хрупких руках. – Я мечтаю отправиться в далекое путешествие. Увидеть другие города и королевства, побывать в забытых всеми деревушках, где, я верю, сохранилось дыхание богов. Хочу, представляясь, каждый раз называть новое имя. Хочу знакомиться с новыми людьми, общаться и пробовать разную, неизвестную еду, хочу спать в лесу и глядеть на ночное небо, усыпанное звездами до самого горизонта, – всхлипнула девочка. – Хочу быть свободной, а не рабыней собственного имени.