Бросив взгляд на идущего рядом Дзина, примеряющего свой шаг под ее, девушка взволнованно выдохнула и, пытаясь прислушаться к собственным чувствам, намотала на палец песочно-рыжую прядь волос, негромко начав говорить:

– Я никогда не ощущала себя частью этого мира. Я уже говорила тебе, что чувствую себя бесполезной, но быть может, это как раз таки потому, что я не знаю, чего хочу и что мне действительно необходимо? После нашего разговора я много думала об этом и поняла, что никогда не строила надежд и не мечтала об ожидающем меня будущем. Никогда не представляла, как сложится моя судьба. Я боялась этого.

– Почему же? – участливо спросил Дзин.

– Не знаю, – покачала головой девушка, – или же просто не помню. Но с детства я старалась быть тихой и правильной, во всем следовать указаниям бабушки и не беспокоить ее своими тревогами или страхами. Возможно, я считала себя виноватой за то, что мои родители так рано погибли, и бабушке приходится заботиться обо мне в одиночку. Мне казалось важным не приносить проблем и волнений окружающим людям, я никогда не отстаивала свои убеждения или взгляды, которых, вероятно, у меня и не было. Но сейчас, встретив таких людей, как Лорэнтиу, Вереск или принцесса Триана, я понимаю, насколько сама пуста…

– Что именно ты подразумеваешь под пустотой, Даша?

– Я настолько привыкла прислушиваться к бабушке и окружающим меня людям, – судорожно выдохнула девушка, пригнувшись, проскользнув под низко свисающей веткой, – что сейчас мне тяжело позволить своим чувствам и эмоциям проявлять себя. Стоит им лишь немного коснуться моей души, страх полностью поглощает их. Я боюсь поступить ошибочно или же быть неверно понятой. За свою жизнь я так и не научилась выражать то, что чувствую, а без этого так сложно сближаться с другими людьми. Ведь как бы важен ни был для тебя другой человек, если ты не можешь выразить ему свои чувства, то они становятся бессмыслены.

– Да, ты права.

– Но что же мне делать? – с отчаянием прошептала Даша.

– Чувствовать, я так думаю, – тепло ответил молодой человек. – Постарайся каждое мгновение прислушиваться к внутреннему голосу своей души и не только прислушиваться, но и следовать ему. Не бойся показывать свои чувства, даже если ты будешь неправильно понята, ведь всегда можно что-то объяснить человеку, если он желает слушать. У тебя впереди долгая жизнь, Даша, поэтому, я думаю, имеет значение постараться уже сейчас отыскать истинную себя. В твоем прошлом уже не осталось тебя и сейчас ты начинаешь новую эру своей жизни.

– Ты имеешь в виду… – нахмурилась Даша.

– Лорэнтиу все мне рассказал. О постигшей вас беде, если это можно так назвать. Поэтому не волнуйся, что я пустил вас в дом, ни о чем не зная. Так вот, Даша, разве не самое подходящее сейчас время начать учиться и потихоньку становиться собой? Весь привычный тебе мир остался позади. И если ты не побоишься сделать шаг навстречу себе, то можешь увидеть новые краски.

– Я постараюсь, – искренне пообещала девушка.

– К тому же, ты всегда можешь попросить помощи у своих друзей.

– Благодарю тебя, Дзин, – счастливо улыбаясь, взяла его ладони в свои Даша. – Я очень признательна тебе за этот разговор и твою поддержку. Мне так легко было только с сестрой, когда нам изредка удавалось встретиться и поговорить.

– Я рад, если смог помочь тебе, – склонил голову на бок Дзин. – Люди считают, что основной задачей целителя является врачевание, однако чаще единственно слова могут принести утешение. Они проникают туда, где не достанут лекарства. А теперь нам стоит поторопиться, иначе твой друг может не правильно понять нас.

Даша кивнула, и они уже молча направились в сторону дома юноши, который вскоре показался через просвет между могучих стволов деревьев. Дзин стряхнул грязь с сандалий, оставил испачканную обувь на крыльце и зашел в дом. Последовав его примеру, Даша вошла следом, тут же наткнувшись взглядом на заговорщицки улыбающегося Вереска. Кухня уже немного была приведена в порядок, юноша и себя пытался отмыть от муки и застрявших в волосах сгустков теста, но либо не успел довести дело до конца, либо бросил эту нелегкую задачу.

– Дорогая, Даша, – торжественно начал он. – Поздравляю с твоим днем!

Вереск стремительно склонился к ее лицу, неловко поцеловав девушку в щеку, и после, вновь отстранившись, протянул на вытянутых руках овальное блюдо с румяным пирогом, украшенным витиеватым орнаментом из переплетенных виноградных лоз. Ошарашено взяв тарелку, изумленная Даша растерянно посмотрела на весело хихикнувшего юношу. Вереск тем временем отошел к столу, на ходу поясняя, что это ее любимый ореховый пирог, и юноша надеется, что тот получился хотя бы немного похожим на тот, что делала бабушка Лалия.