Бред!

Я положил планшет на стол и не глядя на Нику вышел.

Таша как же так? Я не мог поверить. Что бы ее не просто убили, а расчленили. Кто, твою мать! Кто?

С Ташей мы все-таки расстались. Не сразу. Деньги на съемную квартиру у нас кончились, и мы разъехались по разным районам. Она к матери, я к тетушке. Этот разъезд оживил наши отношения, мы вновь начали выходить в люди, посещать друзей и просто гулять. Как четыре года назад, когда мы только познакомились.

Я заканчивал последний курс универа. С задроченными программерами из группы я практически не общался, неинтересно было. Хотя учился я на отлично, но вместо программных кодов, плат и прочей лабуды меня тянуло к спорту, девушкам, приключениям и кампаниям. Тем, что любят собирать в полутемных квартирах, а то и вовсе в переделанных подвалах, играть на гитарах, петь и читать стихи, как свои так и чужие, и конечно пить и курить.

Вот на одной такой вечеринке я и заприметил Ташу. Мы начали встречаться, а после того, как я закончил учебу и устроился на работу, съехались. Я был влюблен? Без сомнения, особенно вначале. Испытывал страсть и хотел ее? Да и да. Мне было хорошо с ней? Большей частью да. Я любил ее? Пожалуй что нет. Чувствовал сродство душ? И опять... Нет? Или да? По крайней мере первый год.

А какими были бы ответы, на те же самые вопросы, если бы я задавал их от лица Таши. Аналогичными? Я не знал.

Где-то через месяц, после моего устройства в небольшую конторку специализирующейся на перепрошивке и ремонте планшетов и сотовых телефонов, мы опять съехались.

Но все в наших отношениях пошло не так, разладилось все. Таша все больше уходила в виртуальный морок всемирной паутины, словно там ей было интереснее, чем в реальном мире. Я же, через силу ходил на работу, и через силу же возвращался домой. Если съемную хату с барахлившим душем, и продуваемыми всеми ветрами обшарпанными окнами, можно назвать домом. Ушли страсть и зов, как души так и плоти.

В начале мая, буквально перед праздниками, мы окончательно разошлись. Тихо и спокойно. Словно не было былой страсти и огня в отношениях. Она осталась на съемной квартире, хата была оплачена до конца месяца, я отправился к тетушке.

А через месяц, у меня, в очередной раз бросившего официальную работу, и копавшегося на огороде, тетушка попросила помочь с посадками, зазвонил телефон.

Я стоял опираясь на тяпку, и любовался на прореженные от сорняков грядки. Тянуть телефон из кармана было лень, но я ответил. Может Таша? Хоть звонка от нее я не ждал. За месяц она ни разу мне не позвонила.

Звонила не Таша, а абонент обозначенный тремя буквами, последняя из которых была й, первые две соответственно к и а, Кай значит.

– - Да.

– - Здорово паря, как дела?

– - Нормально. Чего надо?
– - не слишком вежливо отозвался я. Вот только, положа руку на сердце, рад был слышать старого уголка.

Кай не обратил на мою грубость внимания:

– - Работенку, хочу предложить.

– - Ходоком?

– - Не-а, пока в прикрытии.

– - Пока?

– - Ну да, временно так сказать.

– - Зачем мне это?

– - Ха-ха-ха, -- по доброму рассмеялся Кай, -- могу тебе три причины назвать, зачем тебе это надо.

– - Валяй.

– - Первая - тебе все равно делать нечего, ты ведь не работаешь. Вторая - должок за тобой перед паханом.
– - Кай замолчал, ожидая моего вопроса. Не дождавшись, пояснил, словно я и так не знал.
– - Это он тебя от мусоров отмазал, да и от Стига прикрыл. А этот парашник, на тебя ба-альшой зуб имел.

Я молчал, глядя на безоблачное синее небо. Он был прав по обеим пунктам. И я не видел причин ни подтверждать очевидное, ни опровергать его.

– - Ну хорошо, -- продолжил Кай, -- если тебе первые две причины не кажутся вескими, то вот тебе третья, калибром по-убойней.

Он выдержал театральную паузу и торжественно произнес.

– - Кое-кто, тебя очень хочет видеть.

– - Кое-кто, мог бы позвонить, если так хочет.

Сердце болезненно сжалось.

– - Ну паря, ты даешь! Где же это видано, чтобы порядочная барышня за парнем бегала. Хватит кобениться. Она раньше словно смешинку проглотила - всегда на позитиве, а сейчас мрачнее грозовой тучи, чуть что глаза на мокром месте.

Я стоял прижав к уху телефон, слыша тихое дыхание Кая.

– - Ладно, вот тебе четвертая причина - деньги. Тебе что, пятихатка американской зеленой валюты не нужна?

Ну что сказать? Причины были и вправду - одна убойнее другой.

Делать мне действительно было нечего. Мотыжить грядки уже осточертело.

Аркадию Петровичу я был должен, это без сомнения. И если со Стигом я мог разрулить и сам, то вот менты прихватить меня за хвост могли по серьезному.

Ника!

Да, Ника. Я безумно хотел ее видеть. И только чувство вины перед Ташей, и странная боязливость, ранее не свойственная мне, перед женским очарованием, заставляли меня медлить.