мышц, излучал такую ужасающую равнодушную мощь, из-под которой

проглядывала, почти осязаемая дикая ярость, что Лиурай решил отложить радость

возвращения в мир живых на потом. Почувствовав его напряжение, воин, чуть

дрогнул уголками губ и слегка прикрыл глаза, что дало возможность

могущественному императору, наконец перевести взор. В отличие от почти

раздетого Иутайца, мощная фигура Первосвященника единой церкви Светоносного,

была облачена в длинную белую рясу с шелковым широким поясом. Белая с легким

румянцем, кожа гармонировала с голубыми глазами, излучавшими уверенность и

добродушие. Лиураю сразу стало легче. Незыблемая фигура пожилого священника,

которому с большой натяжкой, можно было дать лет, эдак, сорок пять, досталась в

наследство от предыдущего правителя. Ниолай всегда нравился Дукру.

– Рад вас видеть в добром здравии, – пророкотал последний. – Если

императору будет угодно, слуги помогут ему одеться, а мы подождем ваше

величество в кабинете. Лиураю было угодно, и вся компания покинула спальню,

одновременно вызвав прислугу. Вскоре одетый в лёгкий, бежевого цвета

необъятный костюм и кожаные серые тапочки, Дукр вышел к собравшимся. В

кабинете стояла напряжённая тишина. Воин застыл возле окна, Дива, подобрав

золотистое парчовое платье, сидела на одном из многочисленных кресел возле

стола, обмахивая холёное лицо небольшим веером, Тумак и Ниолай бродили вдоль

стен, увешанных картинами. Однако стоило императору пройти за свой стол, как

воин, с непередаваемой грацией сместился, по ходу закрывая все двери и окна,

ведущие в кабинет. И только получив его утвердительный кивок, Первосвященник и

первый советник подошли к столу Лиурая.

– Я, позволил себе пригласить лекаря, – шепотом проскрипел Тумак, кивнув на

Иутайца, – и священника. Участие этих людей в совете, против проведения которого,

я надеюсь, мой император не возражает, просто необходимо, – он выжидательно

уставился на Дукра. Лиурай молча кивнул.

– Тогда ознакомьтесь, – письмо, выпорхнув из недр плаща, упало на стол. Дукр

поспешно отшатнулся, Орайо не проявив никакой заинтересованности отвернулась,

а над посланием склонились, едва не касаясь друг друга, воин и священник.

– Дождались, – бухнуло в унисон двумя голосами, когда две пары глаз

закончили пробег по строчкам.

– Значит, я не ошибся, – Тумак, приглашающим жестом указал на кресла. Когда

все расселись, в кабинете на какое-то время возникла тишина взаимопонимания.

– Может, кто-нибудь хоть что-нибудь мне объяснит? – 10ротесту хрюкнул Дукр.

– Вы верите в бога? – Ниолай выбрался из-за стола и, тяжело вышагивая,

двинулся к висевшим в углу иконам, богато расшитых золотом и инкрустированных

драгоценными камнями.

– Всем известно, что император не пропускает ни одной службы… Но я не

понимаю… – Дукру пришлось неудобно повернуть шею, наблюдая за

первосвященником.

– Я спросил не об этом, – нетерпеливо перебил Ниолай, – меня интересует,

верите ли вы в существование Светоносного и в чём видите промысел божий, – он

подошёл вплотную к иконам, склонил голову, что-то прошептал и повернулся к ним

спиной. Образы над его головой полыхнули, образуя золотой нимб.

– Светоносный отец наш – начало всего сущего, а вера в него есть вечный

оплот сынов и дщерей его против врага рода человеческого, – поспешно забубнил

Лиурай, с испугом глядя на главу церкви. – Сила слабых в любви и мощь истинно

верующих разрушит границу, свершая промысел божий. И..

– И свет Отца во всех мирах развеет мрак, вернув детей его, да будет так! –

звучно закончил постулат первосвященник. – Однако враг могущественен и

многолик, – без всякого перехода пробасил Ниолай. – На территории Ковчега

Темному нет места, но церковь полагает, что ему удалось поселить среди людей

одно из своих мерзких порождений – некое существо под именем ЗВЕРЬ. Он очень

хитрый и сильный маг, подрывающий веру в умах и сердцах слабых. Последователи

его среди людей немногочисленны, но одарены богопротивной магией и

маскируются под разными личинами во всех слоях населения всего Ковчега. Орден