Я тогда, помню, недоумевал: собираются вместе (и не раз!) представители партии, комсомола, профсоюза, управления культуры, что-то обсуждают, принимают решения, а толку - ноль. На одной из таких встреч в жэковском подвале, где я присутствовал в силу газетной необходимости, заметил мужчину, который сидел в темном отдаленном углу, в разговор не встревал, а внимательно слушал и что-то записывал. Я узнал Евгения Карташова, только назначенного на должность заведующего отделом пропаганды и агитации обкома партии, когда он, уходя тихо и незаметно, проходил мимо. Чиновник пришел к рокерам, чтоб послушать их и понять для себя, что за зверь такой - пресловутая "тяжелая" музыка. В тот момент я зауважал будущего дважды губернатора области и дважды запорожского мэра.

Волокита с рок-клубом длилась несколько лет. Пока железный занавес между нашей страной и странами цивилизованными не рухнул окончательно. Когда появилась возможность беспрепятственно слушать и играть любую музыку, нужда в формальном объединении городских рокеров просто отпала.

В силу тогдашних правил ни одно массовое молодежное зрелище не обходилось без участия обкома комсомола. Но это не значит, что в обкоме работали сплошь думающие и прогрессивные молодые люди. Как уже говорил, бюрократов, карьеристов, попросту трусов, предпочитающих не иметь собственного мнения, дабы не натворить ошибок, в обкоме хватало. Рок-движение в Запорожье держалось на кучке энтузиастов, двое-трое из которых волею случая были работниками областного комитета ЛКСМ Украины. В этом смысле показательна история первого (и единственного) фестиваля рок-музыки. Выдающееся по местным меркам событие произошло в мае 1987 года. На приглашение, опубликованное в "Ключ-соль", принять участие в фестивале поступили заявки от 44 коллективов области. Солидные парни из известной запорожской группы "Квантум сатис", пришедшие на прослушивание, сказали членам оргкомитета, что ждали этого события пятнадцать лет. Уровень большинства оказался невысоким (странно, если б было наоборот). После прослушивания (отсеялись самодеятельные музыканты из техникумов, профтехучилищ, школ, заводские группы) право выступать перед зрителями получили 15 команд и один индивидуальный исполнитель - Алексей Михайличенко.

Проходил фестиваль под модным тогда девизом "Рок - за мир". Несмотря на заданность темы, во избежание вольнодумства тексты песен в обкоме предварительно просмотрели и утвердили. Прошла цензуру даже эмблема фестиваля. Отбросив интересные в художественном смысле решения, остановились на самом скучном, но без двусмысленных "абстракций", варианте - изображении обычной гитары. Готовя мероприятие, серьезно обсуждали, приглашать ли милицию для обеспечения порядка. Неуправляемые пацаны, заведенные рок-музыкой, могли наломать дров. Но и обилие людей в форме могло спровоцировать конфликты. Решение было принято мужественное, от милиции вообще отказались.

Рок-фестиваль проходил три дня в помещении Дома культуры имени Жданова (сейчас ДК ЗАЗ). Думаю, никогда прежде столько пестрой молодой публики, длинноволосой и джинсовой, здесь не бывало. Обошлось без "милицейских" эксцессов. Правда, когда на одном из концертов поклонники чересчур громкого "Фаэтона" стали реветь и свистеть, я малость заволновался. Подростки насвистелись и успокоились, а ведь случись малейшая заварушка, рок-движение в городе было бы мгновенно прихлопнуто. Виктор Огий, тогдашний второй секретарь обкома комсомола, понимал, чем рискует. Именно поэтому не пришел, хотя и должен был в жюри председательствовать.

Лучшей роковой группой признали "Трою", она заметно выделялась на фестивале. Было еще нескольких очевидных лидеров, из которых предполагалось сформировать ядро рок-клуба. И хотя клуб существовал только на бумаге, в Запорожье, а потом и в Бердянске удалось провести еще несколько мероприятий, пропагандирующих heavy meta l - тяжёлый металл.

Незадолго до фестиваля я с небольшой группой журналистов "Комсомольця Запорiжжя" приехал из Вроцлава, мы там были больше недели по приглашению местной молодежной газеты "Иглица". Редактор "Иглицы", обаятельный и усатый Марек Копыла, понимая, что хлеб газетчика - личные впечатления, предложил интересную программу, ничем, впрочем, не ограничивая нашей свободы. Мы общались с местной богемой - художниками, фотографами, музыкантами, посещали государственные и частные мероприятия, побывали в гостях у фермера, пили крепкую "выборову" с раскрепощенными, не похожими на советских, молодежными функционерами. Многое, конечно, было в диковинку: католические монашенки на улицах, листовки еще оппозиционной, но действующей открыто, "Солидарности", обилие мелких "шопов", забитых мануфактурой. Можно было зайти в любой книжный и размножить на ксероксе нужный тебе документ. В стране, из которой я приехал, за ксерокс тогда могли посадить в тюрьму.

По-хорошему поразил и широко разрекламированный, абсолютно не подцензурный молодежный фестиваль популярной музыки. После одного из концертов его участникам разрешили остаться в клубе, дали набор инструментов - самовыражайтесь сколько хотите. До трех утра продолжался "вечер отдыха молодежи", как принято говорить у нас. После чего все спокойно разошлись по домам. О том, как грамотно и умно, с полным доверием к подросткам работают в Польше, с удовольствием рассказал у себя в газете. В Запорожье при подготовке подобных мероприятий все происходило с точностью до наоборот.

Майский фестиваль 87-го дал серьезный толчок развитию рок-движения в области. В июле в ДК "Титан" прошли концерты групп "Троя" (театр кукол), "Фаэтон" (ДК железнодорожников), "Берег" и "Раунд" (театр им. Щорса). Настоящим событием для молодежи стали октябрьские совместные выступления "Трои", "Музтреста" (запорожское музучилище), вроцлавского "Винцента" и днепропетровских музыкантов в "стройке" (ДК строителей треста "Запорожстрой").

В ноябре не совсем удачно в ДК "Октябрьский" (ДК "Днепроспецсталь") прошел "музыкальный ринг", задуманный как диалог с любителями и противниками "металла". Подростков, желающих послушать запорожские группы "Берег" и "Фаэтон", пришло столько, что усиленный наряд милиции едва спас стеклянные двери Дворца от разрушения. Пацаны и девчонки в зале вели себя шумно, что дало повод администрации отказать в проведении следующего "ринга". Спустя три месяца, в феврале 88-го, в "Титане" без сучка и задоринки, вопреки прогнозам осторожной милиции, прошел фестиваль электроакустической музыки, гостем которого была уже довольно известная украинская панк-команда "ВВ" - "Вопли Видоплясова".

Памятен тот февраль и гастролями в "Юности" московской группы "Черный кофе". Милиция по привычке запрещала танцевать в партере, зажигать свечи, дарить цветы музыкантам. У фанатов изымали "металлическую" атрибутику: перчатки с шипами, цепи - по 5-8 кг "железа" на каждом концерте. У двоих нетрезвых ПТУшников нашли сетку с 8 бутылками пива. Всего было зафиксировано 82 серьезных правонарушения.

После такого "кофе" в редакцию пошли письма и телефонные звонки. Одни, потрясенные бескультурьем фанатов, концерты в "Юности" называли "пеклом и безобразием", другие возмущались обилием милиции, объясняя, что для рок-концертов возбужденное поведение зрителей - норма. Я в "Ключ-соль" сводил противоположные мнения, рассказывая об опыте Польши, где рок воспринимали не как засланную американцами идеологическую страшилку, а как музыкальный жанр со своими характерными особенностями.