– Это дух, по сути баньши. Но если баньши...

– Стоп! Погоди!
– запротестовал, перебивая, Мариэль, - Ты хочешь сказать, что ты ... Заточил баньши в камень?!

– Ну да. Я из Уничтожителей.

Он сказал это так буднично, что провидец споткнулся об свои заготовленные для продолжения диалога слова.

– Но-оо, - Мариэль испытывал некоторые трудности с мыслеизъяснением от небольшого шока.

– Вас все ещё учат, что нас истребили?...
– он неприязненно поморщился и решил продолжить, - Так вот, по сути Миссионерша - это баньши - письмо смерти. И если его уничтожить вовремя, она не вернётся. Однако, - Шеши оглянулся на вход, - Это значит, что будут ещё.

– Мариэль!
– полурык Сессора, материализовавшегося буквально из ниоткуда, напугал провидца, - Едва тебя нашел, какого демона тут происходит?!
– он удивлённо переводил взгляд с провидца на недавнего соперника и обратно.

– Твоя жизнь в опасности, - начал Мариэль, и тут же начал задыхаться. Его язык пронзило полосой боли.

– Я в курсе, Мари, - бетонно ответил маг, стараясь не поддаться панике, и тихо добавил, - И зря ты это...

Обоим вдруг стало кристально ясно, почему провидцам рекомендуется быть отшельниками. Сессор в ужасе перебирал в уме тот скудный набор лечебных заклинаний, что был доступен ему, как эконом-магу, но ни одно не могло бы помочь.

Шеши, смекнув, что дело плохо, поднялся горой из-за стола, достал из кармана лист пергамента, и, оглянувшись и поджав нижнюю губу, приложил лист к спине хрипевшего от муки провидца и мощно хлопнул. Мариэлю на мгновение стало ещё хуже, и он вцепился в рукава своего друг от отчаяния. Но тут весь морок развеялся, и Шеши крепко сжал его плечо, косо ухмыляясь:

– Следи за собой, провидец.

– Он - Уничтожитель, - поспешил поделиться открытием с другом чуть не онемевший Мариэль.

Но Сессор его эгоцентрично проигнорировал, радостно объявив:

– Я баллотируюсь!

Повисла пауза, и оба друга будто бы переваривали сказанное.

– И у меня уже есть план. Ты со мной?
– Сессор был серьезен и собран, и явственно имел в виду всё, что сказал.

Но пока Мариэль думал, ответил Шеши:

– Я - с тобой.

Кошмары, уже совершенно не связанные с провидением, мучили Мариэля пуще прежнего. Он знал, что видение Перелома что-то закрепляло, и когда он увидел Бурю, уже даже без дополнительных знаков, он понял, что ему придётся хотя бы как-то подвинуть фундамент этого кошмара. Пока он не увидит такого Затмения, который не будет выжимать из него душу и протирать через мелкое сито его совесть.

Первое, что он предпринял, это пошёл на поклон к Наместнику Зик Эрильнерна, благо что, будучи единственным молодым провидцем на весь Адэнф, у него была должная квота подобных визитов. В конце концов, его хоть и держали крайне засекреченным от общественности с детства, и подчеркнуто редко трогали его, пытаясь хотя бы создать дымку свободы воли, Мариэль имел право Провидца, заключавшееся в том, что он не был подотчетен Королю.

Пока что. До тех пор, пока жив Верховный Провидец, точно.

Вот с ним-то и попросил он связи через Наместника, хотя бы передать письмо. С одной маленькой, жалкой просьбой недоученного, брошенного в море событий птенца, о помощи, о совете, о наставлении. Мариэль не чаял, что ему будет хотя бы какой-то ответ. Поскольку, если уж он видит Бурю, Верховный видит, скорее всего, всё в подробностях. С трупами и горящими генеалогическими деревьями. В деталях всю лестницу событий, приведших к этому. И он в курсе, как поступить. И в курсе, что Мариэль будет писать ему, и что Мариэль не умеет, - ещё не умеет, - быть хладнокровным наблюдателем истории, коим должен быть настоящий Провидец.

Возможно, когда Мариэль насмотрится всего этого вдоволь, и может, научится грамотно оставлять шифры и намёки на будущее, он сможет быть хладнокровным и не рыпаться от каждого Затмения. Но в двадцать три надежда ещё жива.

И, пока юный провидец был занят тем, что помогал другу с баллотированием, подачей заявлений, доработкой научного проекта Сессора, который он превращал с его минимальной помощью из проекта в реальность, ему всё же пришло письмо от Верховного Провидца.

Письмо гласило: "Дорогой Мариэль, это не та притча, где выживает самый активный лягушонок. Смотри в ночь за семью алыми звёздами. Всё зарисуй и оглянись. И не усердствуй с искусственным, нервы будут прочнее, когда не."

Мариэль, конечно, всё понял, но внутренне ужаснулся - он что, так же будет выражаться по прошествии лет?..

Зал третьего этажа Дворца имени Дьярис Первостепенной был заставлен по периметру столиками и диванами, отгороженными друг от друга наподобие алькове где колоннами, где причудливо организованной драпировкой. Например, тот столик, что занимал Вайлин Три Леса, с одной стороны закрывала ширма, полностью из бисера диллов, гармонируя с мозаичным зеркальным покрытием столика.