Вулканолог, наблюдавший за происходящим с профессиональным интересом, казалось, был удовлетворен.

– Все правильно! – довольно констатировал он. – Тип извержения, близкий к чему?

Он посмотрел на Машу. Та пожала плечами. Вулканология как таковая перестала ее волновать совершенно. Она понимала лишь одно: это извержение может стать причиной их гибели. Так какая, черт подери, разница, какого оно типа?

– К гавайскому, – солидно ответил Петя.

– Правильно! – похвалил Максим Петрович, с укором глядя на Машу. – Чему вас только учили! Сколько будет пепла? – спросил он как на экзамене.

Маша совсем растерялась и покраснела. Экзамен институтский – пусть и заочный – она уже провалила, и теперь ей совсем не хотелось провалить жизненный.

– Ну! – допытывался дотошный вулканолог. – Сколько будет пепла?

– Сколько? – спросил подошедший Зинченко.

– Мало! – успокоил его вулканолог. – Как раз пепла будет мало.

– А… чего будет много? – спросила Вика. Ей как-то не понравилась беспечность вулканолога.

– Лавы! – сообщил тот почти радостно и, видя как вытянулись лица беженцев, развел руками: – А вы что хотели? Это же не асфальт! Все зальет!

Кажется, он был счастлив оттого, что любимая наука и на этот раз не подвела – все доказала правильно. Однако остальные отнюдь не разделяли восторгов ученого: Чен и Лю застыли в ступоре, врач устало отер пот окровавленной, как у мясника рукой… Он смертельно устал. Остальные насупились, глядя на набухшую над горой шапку. Во взглядах появилась обреченность.

– Я не понимаю, мы улетим или нет? – надрывалась одна из женщин.

Мужчина с камерой тут же перевел на нее объектив, потом несколько раз с разных точек снял гриб, запечатлев его в разных ракурсах, потом снова повернулся к пассажирам. Камера уперлась в лицо Балашовой.

– Я в профиль лучше получаюсь, – кокетливо подсказала та и подставила под глазок камеры свой длинный нос.

Зинченко и Александра посмотрели друг на друга все понимающими взглядами и повернули глаза в сторону тропинки, на которой исчезли микроавтобусы…

Алексей Гущин, проехав часть пути, остановил машину и бросил прикорнувшему рядом Валерке:

– Выходи!

– Чего? – поднял тот стриженую голову.

В ночной темноте, утомленный сутолокой последних часов, он задремал.

– Поиграли – и хватит! – резко и зло сказал Алексей, спрыгивая из кабины.

Он прошагал к микроавтобусу, который вел Андрей. Тот опустил стекло и высунул голову.

– Короче, бери малого – и оба дуйте назад, – безапелляционно заявил Гущин.

– Не поеду, – спокойно ответил Андрей.

– Чего? – взвился Гущин. – Взял малого – и назад, я сказал!

Он смотрел на Андрея свысока. Тот выдержал этот взгляд, лишь уточнил:

– Это приказ?

– Есть правило, – снисходительно пояснил Гущин. – В первую очередь спасаем женщин и детей.

Он не успел договорить – кулак Андрея, оказавшийся неожиданно тяжелым и твердым, будто камень, врезался ему в нос с такой силой, что Алексей кубарем скатился к обочине. Поднимаясь, ощутил, как рот и шею заливает теплая солоноватая жидкость…

Алексей ощупал лицо. Этот «стюардесса» врезал ему крепко – уж не сломал ли челюсть? Совсем было бы некстати. Но нет, вроде бы в порядке. Злость на ситуацию, на то дерьмо, в котором они все оказались, рывком подняла Алексея на ноги. Он шагнул к микроавтобусу. Андрей уже стоял перед ним в стойке, готовый не только отразить удар, но и нанести следующий. Он был настроен не на шутку и в случае чего готов был драться до конца – эту серьезность Алексей буквально ощутил кожей на расстоянии, словно она была материальна.

Сделав несколько тяжелых шагов, Алексей надвигался на Андрея.

Воздух прорезал пронзительный звук. Алексей вскинул голову. Валерка сидел за рулем микроавтобуса и сигналил, положив палец на кнопку и не отпуская. Этот гулкий сигнал отрезвил сцепившихся драчунов, показав им явную неуместность и глупость их разборок.

– Ладно, – глядя Андрею в глаза, процедил Гущин. – Заслужил. Едем дальше, мужики! Быстро, быстро!

Он уже повеселел и двинулся к микроавтобусу. Вся язвительность, направленная на Андрея, улетучилась без следа. Ему больше не хотелось задирать его. Как будто Алексей все это время специально подначивал Андрея, провоцируя того дать ему в морду. И теперь, получив, он успокоился и потерял всякий интерес к плоским шуточкам. Ни малейшей неприязни к Андрею он не ощущал.

Сев в кабину, Гущин сделал строгое лицо и, протянув к лицу Валерки кулак, сказал:

– Если от меня хоть на шаг – убью, понял? Поехали!

Микроавтобусы тронулись и поехали дальше, не зная, что их ждет впереди.

Из жерла вулкана, как из вскрывшегося гнойника, хлынула лава. Высвобожденной струей она ринулась вниз, словно огнедышащим языком слизывая по пути горные селения. Обезумевшие от ужаса люди заметались внизу, понимая – счет идет на минуты. Скоро смертоносная струя зальет город, накроет их всех с головой, погребет в огненном месиве…