— Впечатляет, не правда ли? — тихо сказал Лео позади.

— Да. Самая очаровательная картина из тех, что мне посчастливилось видеть.

— Нет, не совсем.

Она обернулась, опершись о балконные перила. Лео улыбнулся ей и потянулся, чтобы взять ее руку и привлечь к себе.

— Отойди оттуда. Ты стоишь слишком близко к краю. — Его рука поднялась выше, и нежно коснулась ее подбородка. — Я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

Она замерла, затаив дыхание, уверенная в том, что он поцелует ее. Но он опустил руку и отвернулся.

— Ну, я полагаю, нам пора начинать. — Быстрым резким движением он распахнул дверцы огромного старого платяного шкафа. — Зная Беатрис, могу предположить, что он полон страусиными яйцами или спичечными коробками, либо… привет, а это что такое?

— Что? Что ты нашел?

Лео протянул руку к полке и вынул стопку аккуратно сложенной одежды. Он встряхнул и разложил вещи перед ней на постели. Длинная, до щиколоток, темно-зеленая юбка, отделанная плетеным кружевом цвета меди, две тонкие батистовые блузки с высокими воротниками, строгого покроя. Там же лежала шаль с кистями, выцветшая от времени на складках, но явно гармонировавшая с остальными вещами. Слабый аромат лаванды наполнил воздух.

Кэрри уставилась на одежду.

— Лео? Ты считаешь… — она замолчала.

Лео кивнул.

— Не думаю, что они могли принадлежать кому-нибудь еще, Кэрри нежно разгладила шелковую шаль.

— Не могу поверить. Я потрясена… — Она подняла юбку и приложила ее к себе.

— Кажется, будто она сшита по тебе. — Он засмеялся.

Кэрри встряхнула одной из блузок. Как и шаль, она слегка выцвела, но ткань казалась прочной, а швы, без сомнения, крепкими.

— Может быть, мне… О, Лео, будет ли это прилично, если я все примерю?

— Разумеется. О чем тут спрашивать? Они принадлежат тебе, ты разве забыла?

Она схватила одежду в охапку.

— Подожди меня здесь. Я недолго.

Кэрри поспешила по коридору в другую спальню, сбросила с себя рубашку и брюки и сунула руки в рукава блузки медно-красного цвета. Она была ей впору и сидела на ней так, что казалось, будто была сшита для нее. Юбка в талии была чуть тесновата и не доходила до щиколоток, тем не менее, была вполне пригодна для носки. Она набросила шаль на плечи и посмотрела на себя в зеркало. Что-то было не так. Слегка нахмурясь, Кэрри долю и сосредоточенно всматривалась в свое отражение, прежде чем поняла, в чем дело.

Пять минут спустя она уже летела по коридору обратно в комнату, где ее ждал Лео. Она рывком распахнула дверь и торжествующе остановилась на пороге.

Лео стоял к ней спиной и смотрел в окно. Когда она появилась, он обернулся, улыбаясь, и замер, ошеломленный.

— Боже мой!

Кэрри довольно засмеялась и закружилась на носочках.

— Тебе нравится?

— Очень. Как ты похожа на нее! Твои волосы… изумительная прическа!

Она покраснела от удовольствия.

— Спасибо. Я постаралась уложить, как у нее, — она показала на бронзовый бюст на каминной полке. — Распущенные волосы совсем не соответствуют этому туалету.

— Делай всегда такую прическу.

— Она уже вышла из моды.

— Какое это имеет значение? Она идет тебе — вот что важно.

Голос Лео был удивительно нежным. Он стоял спиной к окну, и солнечный свет мешал ей видеть выражение его лица. Лео протянул к ней руки.

— Кэрри, иди ко мне.

Все еще улыбаясь, она сделала несколько шагов навстречу, но потом неожиданно смутилась и остановилась, когда он слегка повернул голову, и свет упал на его лицо.

— Иди ко мне, — повторил он.

Было мгновение, когда она могла еще отказаться, как-то изменить ситуацию, свести все к шутке или легкомысленной болтовне. Но она не сделала ничего и теперь стояла, замерев в ожидании, глядя на него огромными взволнованными глазами, не пытаясь скрыть свои чувства.

И он подошел сам.

Они были понти одного роста. Как во сне, Кэрри чувствовала, что его руки опустились ей на плечи. Ей не пришлось поднимать головы, чтобы встретить его губы. Поцелуй был именно таким, каким она его себе представляла: нежным, но уверенным и крепким. Она даже не подняла рук, чтобы коснуться его. Просто стояла неподвижно, вся во власти его рук, его губ, едва осмеливаясь дышать, не сознавая ничего, кроме охватившего ее блаженства.

Неожиданно он оттолкнул ее и резко отпрянул в сторону.

— Прости. О боже! Кэрри, прости меня.

— Не надо просить прощения. Пожалуйста, не надо.

— Я нс должен был…

— Я понимаю. Я все понимаю.

Наступила долгая и неловкая пауза. В комнате вдруг стало очень душно. Сумерки за окном становились все гуще, и долина постепенно погружалась во мрак.

— Лео, — сказала она наконец, застенчиво протянув к нему руки.

Он не откликнулся.

— Лео! — повторила она.