И я обернулся, и увидел на земле золотые ворота, величиной с ворота города.

– Да, вижу!
– крикнул я.

– Подойди к воротам, постучись лёгким стуком и подожди немного, потом постучись в другой раз, стуком более тяжким, чем первый, а потом подожди немного и постучись тремя ударами, следующими один за другим, и ты услышишь, как кто то говорит: "Кто стучится в ворота, а сам не умеет разрешать загадки?" А ты скажи: "Я, ювелир Хасан, сын Омара", - и ворота распахнутся, и выйдет из них человек с мечом в руке и скажет тебе: "Если ты этот человек, вытяни шею, чтобы я скинул тебе голову". Вытяни шею, не бойся; когда он поднимет руку с мечом и ударит тебя, он упадёт перед тобой, и через некоторое время ты увидишь, что это - человек без духа. Тебе не будет больно от удара, и с тобой ничего не случится, но если ты ослушаешься этого человека, он убьёт тебя. А когда ты уничтожишь его чары повиновением, входи и увидишь ещё ворота. Постучись в них, и к тебе выедет всадник на коне, и на плече у него будет копьё. И всадник спросит тебя:

"Что тебя привело сюда, куда не входит никто из людей и джиннов?" И взмахнёт над тобою копьём, а ты открой ему свою грудь, и он ударит тебя и сейчас же упадёт, и ты увидишь, что он - тело без духа. Но если ты ослушаешься его, он убьёт тебя. Затем войди в третьи ворота, и выйдет к тебе потомок Адама с луком и стрелами в руках, и он метнёт в тебя из лука, а ты открой ему свою грудь, и он поразит тебя и упадёт перед тобою бездыханным телом. Но если ты ослушаешься его, он убьёт тебя. Затем войди в четвёртые ворота и постучись - они распахнутся, и к тебе выйдет лев, огромный телом, и бросится на тебя, и разинет пасть, показывая, что хочет тебя съесть, но ты не бойся и не беги, а когда лев дойдёт до тебя, дай ему руку - он сейчас же упадёт, и с тобой ничего не случится. А потом войди в пятые ворота, и к тебе выйдет чёрный раб и спросит тебя: "Кто ты?" А ты скажи ему: "Я Хасан". И раб скажет тебе: "Если ты этот человек, отопри шестые ворота". А ты подойди к воротам и скажи: "О Иса, скажи Мусе, чтобы он отпер ворота!" И ворота откроются. И тогда входи и увидишь двух драконов, одного справа, другого слева, и каждый из них разинет пасть и бросится на тебя. Протяни им руки, и каждый дракон укусит тебя за руку, а если ты ослушаешься, они убьют тебя. А потом подойди к седьмым воротам и постучись, к тебе выйдет твоя мать и скажет: "Добро пожаловать, о мой сын! Подойди, я с тобой поздороваюсь!" А ты скажи ей: "Держись от меня вдали и сними с себя одежду!" И она скажет тебе: "О сын мой, я твоя мать, и у меня над тобой право кормления и воспитания - как же ты меня обнажаешь?" А ты скажи: "Если ты не снимешь с себя одежду, я убью тебя". И посмотри направо - увидишь меч, повешенный на стене, возьми его и обнажи над ней и говори ей: "Снимай!" И она будет тебя обманывать и унижаться перед тобой, но не жалей её и, всякий раз как она что нибудь снимет, говори ей: "Снимай остальное!" И не переставай угрожать ей убийством, пока она не снимет всего, что на ней есть, и не упадёт. Вот тогда ты можешь считать, что разрешил загадки и уничтожил чары и находишься в безопасности. Входи и увидишь золото, наваленное кучами внутри, но пусть тебя ничто из этого не прельщает. Посредине ты увидишь комнату, перед которой повешена занавеска, приподними её и увидишь кувшин, лежащий на золотом ложе. Возьми его и берегись что нибудь забыть из того, что я тебе назвал, и не ослушайся - будешь раскаиваться, и за тебя придётся тогда опасаться.

– О, господин мой, хаджи, а где же среди этого волшебная трава, что превращает медь в золото?

Тогда старик затопал ногами и закричал?

– Что за глупый сын мне попался! Пойди и сделай, как я велел, а иначе я разозлюсь!

И персиянин повторил мне свои наставления во второй, в третий и в четвёртый раз.

– Я запомнил, но кто может устоять против чар, о которых ты упомянул, и вытерпеть такие великие ужасы?

– О Хасан, не бойся, это все тела без духа, - отвечал персиянин и стал меня успокаивать. А я воскликнул:

– Полагаюсь на Аллаха!

Я вернулся к воротам и постучал в них и услышал, как кто то говорит:

– Кто это стучит в ворота клада и не умеет разрешать загадки?

– Я, Хасан, сын Омара.

И ворота распахнулись, и ко мне вышел тот человек и обнажил меч и сказал:

– Вытягивай шею.

И я вытянул шею, и человек ударил меня и упал. И то же было у вторых ворот и дальше, пока не уничтожились чары семи ворот. И тогда вышла моя мать и сказала:

– Будь здоров, о дитя моё!

И я спросил:

– Что ты такое?

И женщина сказала:

– Я твоя мать, и у меня над тобой право кормления и воспитания, я носила тебя девять месяцев, о дитя моё.

– Снимай одежду, - сказал я.

– Ты мой сын, как же ты меня обнажаешь?

Но я воскликнул:

– Снимай, или я сниму тебе голову вот этим мечом!
– И я протянул руку и, взяв меч, обнажил его над женщиной и сказал ей, - если ты не скинешь одежды, я убью тебя!

И спор между ними затянулся, и, наконец, когда я умножил угрозы, женщина скинула кое что, но я воскликнул:

– Скидывай остальное, - и долго с ней спорил, пока она не скинула ещё кое что, и дело продолжалось таким образом, и женщина говорила: "О дитя моё, обмануло в тебе воспитание!" Пока на ней не осталось ничего, кроме рубахи.

И тогда она сказала:

– О дитя моё, разве сердце у тебя каменное, и ты опозоришь меня, обнажив мою срамоту? О дитя моё, разве это не запретно?

Но, помня наставления, я оставался непреклонен и воскликнул:

– Снимай проклятая!

И она скинула рубаху и стала телом без духа.

И я вошёл и увидел золото, наваленное кучами, но не обратил ни на что внимания, и затем вошёл в комнатку и увидел кувшин, лежащий на золотом ложе. Тогда я взял кувшин и вынес его и подошел с ним к краю скалы и крикнул персиянину:

– Кувшин у меня, что дальше делать?

– Брось мне скорее его!

И я преклонился через край и бросил кувшин.

Когда персиянин поймал его, он запрыгал на одной ноге и воскликнул:

– О, негодяй, исполнено дело, которое я хотел от тебя! Если хочешь, оставайся на горе или кинься вниз на землю, чтобы погибнуть!

– О мой родитель, что это за поступки, и где хлеб и соль и клятва, которой ты мне поклялся?

И персиянин посмотрел на меня и сказал:

– О пёс арабов, разве подобный мне признает хлеб и соль? Я убил тысячу юношей таких, как ты, без одного, и ты завершишь тысячу! Я поклоняюсь лишь доскам с нарисованными человеческими лицами - это мой бог и только ему я служу!

И я понял, что стрела судьбы пронзила меня и воскликнул: "Нет мощи и силы, кроме как у Аллаха, высокого, великого! Этот неверный схитрил со мной!" И я сел и принялся оплакивать себя и произнёс такие стихи: