– Ну, в целом ничего, но они будут очень мешать на занятиях зельями. И на травологии. Да и на уроках полетов на метле от них будут одни проблемы. Если ты, конечно, не откажешься от полетов, но тогда не ожидай оценку выше "Слабо".

Возмущенная Гермиона перевела взгляд на Невилла, видимо в поисках поддержки.

– У тебя красивые волосы, но на зельях они действительно будут мешать.

Вау. Это он от волнения мозги включил? Или от страха? Но Гермиона спрашивала не об этом.

– Ты тоже считаешь меня занудой?

– Нет! Конечно нет!

– Ага, - ухмыляюсь, - он еще не достаточно долго тебя слушал. Не прочувствовал всей глубины проблемы.

Девчонка обиженно задрала носик, скрестив руки на груди. Невилл посмотрел на меня со смесью непонимания и удивления.

– Не дуйся, Герми, я же тебе правду сказал, - возмущенная резким переходом на близкое обращение, она даже ответить не смогла.
– И я же не говорю, что это плохо. Хорошо иметь таких друзей, если иметь терпение их терпеть. Вот Невилл наверняка согласится быть твоим другом.

Какой же я стрелочник. Парень тут же активно закивал, не успела Гермиона даже взгляд на него перевести. Посмотрела, прищурилась.

– Да, я не против быть твоим другом, - озвучил Лонгботтом.

Бедный парень. Если так продолжит, будет как Артур, с прочно зажатыми под каблуком яйцами. Но, может я и не прав.

– Все равно зануда - это некрасивое слово.

Что, с его применимостью к собственной персоне она уже не спорит? Пожимаю плечами:

– Подбери другое, которое будет так же четко передавать смысл.

Она несколько секунд думает, прежде чем ответить:

– Я начитанная.

Отрицательно качаю головой.

– Нет, я - начитанный. А таких, как ты, иногда называют занозой. И упоминание места, где эта заноза находится, уже будет хамством.

Невилл подавил улыбку. О! А пацанчик любит пошлые шутки. Рассказать ему, что ли, про Ржевского?

– А намек на это место хамством не будет?
– спросила девочка.

– Какое место?
– вопросительно приподнимаю бровь.

Гермиона снова прищуривается, и на ее лице читается желание меня ударить. Выразить возмущение ей не дал стук в дверь купе. Невилл приоткрыл дверь, и мы трое увидели полноватую женщину с тележкой сладостей.

– Будете что-нибудь покупать?

Киваю:

– Шоколадную лягушку... две.

Невилл потянулся в карман за деньгами:

– Берти Боттс пожалуйста.

– Спасибо, я ничего не буду, - было видно, что девочке любопытно, но она все же отказалась.

Получив сладости, мы расплатились с женщиной, и я открыл лягушку. Качественный шоколад, пожалуй все, что я потребляю из сладостей. Разве что очень хочется найти хорошего горького шоколада, но у магов такие есть только во Франции, и сюда не ввозят. Обломс. Все давятся этими лягушками, тоже, к слову, ввезенными с материка. Невилл открыл пачку с леденцами.

– Это леденцы с разными вкусами. Вкус может быть совершенно любой, - улыбнулся он, показывая пачку Гермионе.
– Говорят, даже с... ну... не самыми приятными вкусами бывают.

Киваю.

– Пробовал всего один раз, - поморщился от воспоминания, - И не думаю, что хочу знать, вкус чего именно мне достался.

Невилл смущенно улыбнулся.

– А мне всегда достается одно и то же. Вкус варенья, которое готовила моя мама. Всего оно.

Мама? Но он же был... Стоп, Лонгботтом? Пиздетс, конечно. Это почти как проклятие, наверное. Вечное напоминание о потерянном.

– Сочувствую, только осторожнее с этим. Нельзя жить прошлым.

Он уверенно кинул.

– Я знаю. Когда ем их, я думаю, что они всегда поддерживают меня, даже сейчас. Это успокаивает.

Гермиона переводила удивленный взгляд с меня на Невилла.

– А о чем вы?

Парень немного смутился, но я не стал говорить это за него. Пусть объяснит так, как сам считает нужным.

– Моя мама... Мои родители. Они...
– он уже сам был не рад, что заговорил об этом, но взял себя в руки и закончил.
– Они участвовали в войне с Тем-Кого-Нельзя-Называть. Пожиратели Смерти поймали их и пытали, пока они не сошли с ума. Они сейчас в Больнице Святого Мунго.

Теперь неловко стало Гермионе.

– Прости, я не...

Опережаю ненужные слова:

– Твоей-то вины в этом нет. Лучше по-дружески возьми конфетку и скажи, что тебе попалось.

Невилл тут же протянул девчонке коробку, будто забыв о том, о чем только что говорил. Не забыл, конечно. Но ему друзья были нужны не меньше, чем этой девчонке. Только мне одному здесь друзья не впились ни в одно место. Я слишком устал их хоронить.

– Лимон, - улыбнулась Гермиона, осторожно попробовав леденец.