пуганых соображений, которыми он затем привык оправдывать в собственных гла-

^_J$ax все зло, которое совершил... И заставили молчать, задушили коренящуюся во

внутреннем нравственном чувстве способность безошибочного интуитивного раз-

личения между истиной и ложью. И в конце концов его сердце умерло. Это и есть

то, что называют Грехопадением.

Пример второй: покаяние как сознательный акт

Мать запретила есть пирожное, и вот ребенок только и думает о том, как же это

несправедливо и что он ведь его, собственно, почти заслужил, — а не о том, что,

может быть, у матери имеются свои веские доводы и ему бы вообще должно было

быть стыдно, а всего бы лучше забыть о глупом пирожном. Эту-то алчность, лишь

распаляемую запретом, и символизирует Змей из Книги Бытия. Его дар — хитро-

умные самооправдания, рождающиеся из бурлящего потока дуалистических оце-

нок, которые резкой чертой делят мир пополам: добро — зло. Ребенок может,

например, тайком все же добравшись до пирожного, сказать себе: «Мама боится,

чтобы я не заболел, но я не заболею». Затем, чтобы отбросить колебания, он уточ-

нит: «Правда, у моей сестренки, когда она съела без спросу пирожное, было рас-

стройство; ну так ведь она просто пожадничала, а вот я зато буду есть в меру. Мама

сказала, что это последнее пирожное и его нужно оставить брату, но я так думаю,

у нее их еще много, так почему бы не съесть... ну, хоть кусочек?»

Комментарий

Фантазия человека неистощима в изобретении оправданий его алчности. Из

них можно выработать целую систему противопоставлений, построенную на изна-

чально ложной оценке хорошего и плохого. Вот что означает «вкусить от плода с

древа познания добра и зла» — древа агностического разума. В зависимости от

того, чего человеку хочется, его собственный разум, поврежденный в самом истоке,

может легко найти равное число «за» или «против» любых соображений, и уже сам

этот диапазон возможных колебаний служит прекрасным прикрытием так называ-

емой «свободной воле».

Такая смесь ошибочных представлений есть источник внутренней тьмы, омра-

чающей разум. Покаяние, напротив, есть акт Сознания, которое есть Свет. Осознать

что-либо означает вынести осознаваемое на свет сознания. А то, что выносится на

свет, как говорил св. Павел, исчезает или поглощается этим светом. Таково в самом

280

исправления ошибок в понятии, которые мы называем грехом.

Что же помешало тому человеку из нашего первого примера, который был

оебенком во втором, осознать свои в этом плане ошибки, со временем полностью

закрывшие свет простой истины? Когда мы обсуждаем подобные вопросы, сами

собой всплывают слова «грех», «слепота», «свет» и «сознание». Увидеть самого

себя жертве бритвенного пореза помешало прежде всего то, что для него невозмож-

но расстаться с питаемым гордыней совершенно ложным о себе представлением,

когда оказывается, что он далеко не всегда прав, — а точнее, всегда не прав. Еще в

детстве он подменил свою первозданную внутреннюю чистоту дуалистическим

мышлением, разветвляющимся на множество двойных мыслей, призванных скрыть

обыкновенную животную алчность, хитрость и лукавство: он был отнюдь не тот

невинный ребенок, каким себя до сих пор считает и каким хочет казаться своим

друзьям. Если уж называть вещи своими именами, он — жадный, трусливый лице-

мер, презренный, смешной и жалкий гном. Слишком жестокие слова? Но если он

попытается взглянуть правде в лицо, то с ужасом и болью увидит себя именно

таким. Его давняя чистота по его собственной вине замарана необозримым множес-

твом лжи, гордыни и демагогических, нелепых отговорок и извинений, которыми

он оправдывал себя в глазах близких и в своих собственных. Он наслаждался стра-

хом который сеял в душах других, прекрасно сознавая собственную трусость. Он

столь часто получал то, чего никак не заслужил, что лишиться всего, что якобы

оправдывает его жизнь, было бы для него равносильно нескончаемой, беспросвет-