– Верочка! Но ведь ты мама!
– несмело проговорила Надежда.
– Мальчик просто ошибся. Меня и соседка утром с тобой спутала.

– Надюш, Миша не ошибся. Мой мальчик выбрал тебя. Он выбрал себе маму. И правильно. Миша очень умненький. Я знаю, что скоро умру, и он это чувствует. А мама ему нужна. Очень нужна. Вот он и нашел другую маму, здоровую, красивую.

– Вера!
– прервала её бывшая актриса.

Жена отца открывалась совсем с другой стороны, это была не мягкая покладистая женщина, которую всегда знала и любила Надя. У этой Вера был твердый мужественный характер.

– Не прерывай меня, Надюша, - попросила Вера.
– Дай мне лучше сказать то, что я думаю. Нам всем будет легче, потому что это правда, пусть жестокая, но правда. Мишутка у нас с Димой появился поздно, мы в Сибири в то время служили. Дима все чаще бывал на службе, чем дома. К тому же я начала болеть, уехала сюда, думала: здесь климат мягче, окрепнет мое здоровье. Вот и получилось, что Миша плохо знает своего отца. Я когда начала болеть, с кем только не оставляла Мишу. Мой малыш стал нервным, стал плакать, даже мама мне не начал говорить. Врач так и сказал: мало внимания ребенку я уделяю. Потом мне стало совсем плохо, я вынуждена была сообщить Диме. Дима оставил на время службу, оформил отпуск, приехал, скрывал от меня, что тоже заболел. Только я догадалась. Мы с ним договорились, что Мишеньку оставим с нашими друзьями. А наш малыш словно понял, стал еще чаще плакать, все за меня цеплялся. А я даже поднять его не могу. Вот он сегодня в тебя вцепился, весь засиял, когда ты его на руки взяла. Я ведь Мишутку на руках даже вволю не поносила, не могла. Ты не отталкивай мальчика. Стань ему мамой.

Вера ласково посмотрела на подбежавшего к Наде сына, он показывал ей машинку. Что достал Дмитрий Иванович с высокого стола. Сашенька же в это время сам перевернулся на живот к восторгу Веры, потом опять на спинку, при этом сосредоточенно жевал свою соску и хватал цепкими ручками волосы лежащей рядом Веры. Та терпеливо выпутывала их из цепких пальчиков. Временами малыш находил глазами взрослых и улыбался им во весь свой беззубый рот. В ответ ему были такие же радостные улыбки.

– Вот твой Сашуля гораздо контактнее, - Вера в очередной раз заулыбалась, глядя на упитанного малыша.
– Ласковый такой мальчик. Он людям радость дарит. Мне так хотелось его понянькать, но поднять не могу, он тяжелый. Вот видишь, какая я никчемная стала. Как бы мне хотелось увидеть наших мальчиков большими. Знаешь, была бы здорова, я бы уговорила тебя отдать нам Сашулю. Дима хоть и говорит, что надо искать Сашиных родственников, но сам не хочет с ним расставаться еще больше меня. Он-то и не расстанется, а у меня время ограничено.

– Верочка, я буду с тобой рядом. Тебе пересадят сердце, вырастишь ты еще Мишеньку и Сашу большим увидишь, - пыталась утешить её Надежда.
– А все его родственники - это я. Искать никого не надо.

– Нет, Надюш, не успею я посмотреть, как вырастут мальчики, - Вера это говорила без надрыва, спокойно.
– Надо правде смотреть в глаза.

– Девочки мои, красавицы, идите за стол, и Мишу с собой берите, - позвал отец.
– А Сашуле я сейчас его любимый бутылек дам. Я нашему парнище каши наварил. Манной. маленькие. Для чего детям такие маленькие бутыльки делают, нашему Сашке сразу пол-литровый нужен, а лучше литровый. У парня замечательный аппетит.

Отец нагнулся над диваном, взял на руки ребенка, дал ему рожок с жидкой кашей. Довольный ребенок обхватил бутылочку и громко зачмокал.

– Ешь, сынок, ешь, - говорил генерал.
– Я из тебя еще настоящего офицера выращу. Мы с тобой еще постреляем. А ты смотри, дочь, что будет. Он сейчас съест и как заорет, это значит, не наелся. Ты не переживай парень. Я тебе еще картошки натолку с молоком. А уж мясо попозже сварю.

– Дима, - напомнила Вера.
– перекармливать вредно.

– А недокармливать, еще вредней, - убежденно произнес генерал.

Отец покормил Сашулю, как и обещал, и кашей, и картошкой и положил опять на диван. Остальные сели за стол. Рядом с Надеждой на высоком стульчике сидел Миша. Надежда с удовольствием кормила малыша. Только в отличие от Саши Миша ел совсем плохо. Потом отец и Надежда выпили по капельке коньяка, Вера что-то немножко поела.

Потом много говорили, не заметили, как пришло время обеда для детей. Накормив мальчиков, Надежда пошла укладывать их спать. Дмитрий Иванович колдовал над обедом для взрослых. Вера была с Надей и тихонько говорила, что и как делать. Потом пошла и тоже легла. Надежда немного покачала Сашу. Тот быстро уснул в своей кроватке с высокими спинками. Миша, лежа на детской софе и обнимая голубого зверя, следил за новой мамой тревожными глазами.

– Спи, мой маленький, закрывай глазки, - женщина присела на его кроватку, - мама Надя тебя любит. Очень любит. Я всегда буду с тобой.

Она прилегла с краю. Мальчик обхватил её за шею. Сердце опять защипало. Вскоре успокоенный Миша уснул. Женщина тихо встала и вышла в зал.

– Устала с непривычки?
– спросил отец.

Надежда ответила невпопад:

– Знаете, я вам никогда не прощу, что вы скрывали от меня Мишеньку, не рассказали о нем. Я так всегда мечтала о братике. Эх, вы...

Вера опустила глаза.

– А теперь у тебя будет сразу два маленьких... братика, - сказал отец.

– Два сына, - поправила Вера.

Дмитрий Иванович не стал спорить, помолчал и спросил то, что его тревожило все дни:

– А может, дочь, найдем Сашиных родственников?

– Нет, этого нельзя делать, - испугалась Надежда.
– Вы же знаете, я тайком унесла ребенка от Жоры. А Жора беспощаден...Да и мой это ребенок. Мой и только мой.

– Но Жора сам мертв. Он сгорел с домом. Я же тебе говорил.