Так Саша остался с Надеждой.

Через два дня отец уехал и лег на обследование. Через трое суток сообщил, что ему будут удалять опухоль. Дочери запретил ездить к нему.

– Обойдусь без тебя, - сказал он.
– У тебя здесь на руках дети и Вера. Я буду спокойно лежать в больнице, зная, что ты с ними.

Вера через неделю после отъезда Дмитрия Ивановича решила опять лечь в районную больницу.

– Так будет лучше - объяснила она Надежде.
– Тебе забот меньше. Только за детьми следить. А то еще я на твоих руках. Ты ко мне не приезжай. Есть я не хочу, аппетита совсем нет, хватит мне и больничной еды. А на ногах пока еще хожу, убирать из-под меня не надо. А самое главное, я не буду волноваться. Ведь Миша мой с тобой. Он не плачет, не зовет меня. Скучать буду, это правда...

Но Надежда не слушала. Знала, тоскует Вера по мальчикам. Брала детей и ехала к ней в Гр-к. Сашенька во время посещений гулил и спокойно сидел на кровати Веры. Зато Мишеньке, кроме Надежды, никто не был нужен. Он в больнице намертво цеплялся за новую маму, прятал на её груди личико, когда видел белый халат медсестры или врача. Вера, пряча слезы, говорила, пусть так будет. Надежде было неудобно, но приникающий к ней ребенок пробуждал такие чувства! Вот эти два крошечных человечка и заставляли женщину чувствовать себя счастливой. Но уставала Надежда в эти дни невероятно. Через неделю самое сильное её желание было выспаться. И все же она не променяла бы этих двух детей и заботу о Вере на прежнюю жизнь известной актрисы. А через неделю, после того как Вера легла в больницу, к ней на помощь пришла Агаша. Сразу стало легче. Агаша занялась и домом, и детьми. Через неделю Мишенька привык к новой нянюшке, уже не плакал без перерыва, как было, когда Надежда впервые уехала к Вере одна без детей.

Через месяц из больницы вернулся отец. Похудевший, постаревший, но вполне жизнеспособный. Агаша отпаивала Дмитрия Ивановича козьим молоком, старалась приготовить что-то вкусное. А вот Вере лучше не становилось. Срок операции не приближался. Вера наотрез отказалась, чтобы Надежда попыталась продвинуть её очередь на пересадку сердца.

– Да я жить не смогу с новым сердцем, зная, что кто-то умер из-за меня, - говорила женщина.
– А за границу не поеду. Я, Надюш, уже не доеду. Будешь потом себя ругать, если помру я в дороге...

Надежда молчала. В что возражать. Вера была права.

Поздней осенью Веры не стало. Дом, что принадлежал ей, она оставила Надежде, написала завещание на нее. Она объяснила так:

– Мишенька тебя любит, ты стала ему матерью.

– Вера, есть еще папа, - возражала бывшая актриса.

– Дима хороший, - отворачивалась в сторону Вера, - но я не хочу, чтобы он оставался одиноким. Ему еще нет и шестидесяти. Пусть найдет себе хорошую женщину.

– Вера, - возмущалась Надежда.
– Ну что ты говоришь? Папа будет жить со мной и мальчиками. Он не будет одиноким.

– Ты еще сама выйдешь замуж, - пророчески улыбалась бледная Вера.

– Это вряд ли,- скептически хмыкнула актриса.

– Выйдешь, выйдешь, еще вспомнишь мои слова. Ты красивая, умная, у тебя будет семья. Поверь мне,- Вера помолчала и добавила: - Да и потом сама увидишь: Дима выздоровеет, он не сможет без службы, заскучает... Ты не держи его, отпусти, только мальчиков ему не отдавай...

– Вера, ты что-то скрываешь?
– беспокоилась Надя.

Вера смущенно улыбнулась и призналась:

– Надюш, Дима ведь так и не развелся с Дашей. Все что-то не получалось. А Дарья такая, сразу назад приберет к себе все свое. Скажет, мой муж, а значит, и дом тоже ее. Даше все всегда нужно было, только мой Миша будет не нужен. А ты, я знаю, не бросишь его никогда. И не спорь со мной - твой это дом.

Это был их последний разговор в дождливую ноябрьскую ночь. Вере не спалось. На улице неожиданно для этого времени года разразилась гроза, а потом вместо дождя повалил снег. Впервые женщины видели снег, освещаемый молниями. Было жутковато. Но потом все утихло, пропали тучи, и сердитая луна залила окрестности белым светом. Надежда все о чем-то говорила с Верой и думала, что той стало лучше: она повеселела, хорошо покушала вечером, радостно смеялась, видя, как делает свои первые шаги Саша, звучно шлепаясь на свой упитанный задик. Потом дети уснули, их уложили папка с Агашей, а Надя и Вера все болтали. В двенадцать ночи Дмитрий Иванович отослал спать старшую дочь.

– Иди уж, - ворчливо сказал он,- утром парни подъем в шесть тебе сыграют. Не выспишься.

– Я привычная, - мотнула головой Надя.

Но ушла. Её спальня была в противоположном конце дома, там же спали и дети в своих кроватках. Утром, просыпаясь, лезли к маме. Как Надежда любила эти моменты....

Ночью женщине вновь снился знакомый зеленоглазый боец.

В этом сне Вера опять лежала в больнице. Ей должны были сегодня сделать операцию. Но Надя точно знала: операция не понадобится. В палату зашел врач, он пришел за Верой, но она была очень слаба, уже не могла сама ходить. Молодой врач взял её на руки и понес из палаты.

– Вы куда её несете? - пыталась остановить их Надежда, она знала Веру забирают от них навсегда.
– Оставьте её нам. Не надо никакой операции.

Врач оглянулся, и Надежда увидела, что у него знакомое лицо - лицо молодого зеленоглазого бойца из её снов. Сегодня боец пришел с грустным известием.

– Вы больше не можете Вере помочь, - ответил он.
– Я забираю её к нам. С нами ей будет легче. За нами уже идут.

Надежда увидела, что к нему подошли еще две женщины. Вдали стояла третья. Её Надежда, было, приняла за мать - Дарью. Но потом увидела, что эта женщина еще прекраснее, её красота была отточена веками естественного отбора: светлые волосы, яркие голубые глаза, идеальная фигура.