– Луффи-сама, о чем задумались?– тихо спросила Китти, подходя к нему. Луффи улыбнулся: похоже, малышка счастлива.

– Да так, думаю о корабле. Какой же славный у нас корабль.

– Да,– в глазах Китти заплясали искорки счастья.– Самый-самый лучший! Луффи-сама… я так рада, что у вас нашлось для меня местечко…

– Китти-тян, я же просил, не нужно говорить на эту тему. Теперь ты дома, и мы– твоя семья.

– Хорошо,– улыбнулась девочка и спустилась к матросам. Ворон улыбался, глядя на то, как крепкие, побитые жизнью моряки рассказывают девочке разные истории или о корабле. Кто-то из них оставил семью на берегу, у кого-то семьи нет, и всем пришлась по душе милая девочка. И неко-девочка счастлива, того и гляди, вечером начнет танцевать что-нибудь веселое или расслабляющее для его команды.

«Как хорошо, когда есть команда,– думал про себя Луффи, чувствуя приближение небольшой эскадры из пяти крупных кораблей.– Можно оставить наблюдение, можно оставить руль и довериться своей команде так, как они доверяют мне».

– Капитан!– раздалось из «вороньего гнезда».– Эскадра на час! Это чертовы Тенрьюбито!

Услышав волшебное слово, моряки враз помрачнели. Почти у всех в команде Ворона был зуб на Мировое Правительство, и все, как один, дружно недолюбливали Мировую Знать. Ворон тут же вышел на нос и взял протянутую Китти подзорную трубу, наводя ее на эскадру. Верно, на парусах и флагштоках большого, но слабо вооруженного корабля в центре знамена Мирового Правительства. И четыре легких фрегата охраны, по одному с бортов, один за кормой и один перед носом.

– Они везут Небесную Дань?– предположил Зоро.

– Вряд ли, корабль богатый,– оскалился Ворон.– Нет ничего лучше, чем начать день с потопления корабля Тенрьюбито! Парни! Слушайте меня!

Капитан вскочил на фальшборт и схватился рукой за вант. Пираты тут же оставили свои дела и повернули к нему головы, те, кто не были заняты штурвалом, такелажем и рангоутом, подошли поближе.

– Дамы и господа!– начал свою речь Ворон, выхватив из кобуры револьвер, в порыве чувств потрясая страшной пушкой и обводя стволом не смущенных таким поворотом пиратов.– Прямо перед нами эскадра из четырех фрегатов и семейного корабля презренных Тенрьюбито! Перед нами есть два пути, и я решил вынести их на открытое голосование! Итак, кто за то, чтобы тихо-мирно разминуться, сбежать к мамочке под юбку, бросайте свое оружие, сожмите очко и нойте: «Я хочу к маме!»

Ответом ему стала гробовая тишина и переглядывания матросов между собой. Усопп был не прочь разминуться миром, как, впрочем, Нами и Китти, но предложить такое после речи капитана означало признаться в трусости.

– Прекрасно. Кто за то, чтобы пустить их на корм рыбам, предварительно вычистив трюмы, поднимите вверх свое оружие и кричите «Да-а-а!»

– ДА-А-А-А!– проревели семьдесят глоток, потрясая различным холодным и огнестрельным оружием, и громче всех кричали три пиратки, бывшие рабами Тенрьюбито и после примкнувшие к Ворону. Примкнувшие после того, как Ворон в одиночку потопил похожую эскадру– корабль какой-то семьи, перевозящий дань и рабов, и два средних фрегата. Корабль тех, кто убил Сабо.

– Чертовски правильный ответ, парни!– Ворон вскинул револьвер над головой и повернулся лицом к эскадре, которая, судя по всему, уже заметила пирата и готовится к бою. «Да уж, не отбиваться, так повеселить знать зрелищем уничтожения пиратов»,– с презрением подумал Ворон и проговорил:

– А теперь покажем им Кузькину мать перед тем, как отправить к черту в бездну.

Пираты одобрительно взревели, особенно его поддерживали бывшие рабы Мировой Знати, коих в его команде было немало. Не только трех девушек Ворон освободил от рабства и лишил позорного клейма, среди мужчин тоже хватало таковых.

– Капитан,– Фрэнки тормознул Луффи, двигающегося к капитанскому мостику.

– Да?– Луффи догадывался, что скажет ему плотник: Фрэнки питает неприязнь к Мировому Правительству ничуть не слабее, чем Ворон. Если у Луффи ублюдки-Тенрьюбито забрали жизнь брата, то у Фрэнки– названого отца.

– Может, пятый док?– предложил плотник.– Чтоб наверняка и сразу. Не хочу возиться с этой мразью.

– Не нужно,– капитан положил руку на плечо плотника.– Дай ребятам оторваться, к тому же, надо бы поберечь колу. Нечего переводить ее на всякую мразь.

– Да, ты прав,– плотник двинулся в трюмы, а точнее– в свою каюту. Луффи не стал его останавливать. Да, Фрэнки не согласен с его решением и хотел бы убить Тенрьюбито своим оружием, но Ворон считает это неправильным. К тому же, на корабле может быть много ценного. Например, рабы, которые ни в чем не виноваты. Фрэнки это поймет чуть позже, когда перестанет ставить свои чувства впереди общей цели.

Нами встретилась взглядом с Луффи и молча уступила ему штурвал. К правительству девушка относится нейтрально, но Нами прекрасно знает, что брат Луффи, Сабо, погиб три года назад. Девушка нерешительно коснулась руки Луффи.

– Все хорошо?– тихо спросила она. Китти стояла рядом, но, чувствуя настроение капитана и не зная, что делать, просто не лезла на рожон.

– Я в норме,– тихо ответил капитан.– Нами, черт, как же мне хочется взять и своими руками отправить этих ублюдков ко дну, предварительно разорвав на части. Но у меня полная команда тех, кто презирает и недолюбливает Мировую Знать. Я не могу быть настолько эгоистичным капитаном, чтобы не дать ребятам как следует порезвиться и опробовать наш корабль в бою.