Дозорные перешептывались, кивали, качали головами и постепенно начинали задумываться о том: действительно, ради чего они рисковали жизнями? Ради чего пошли ко дну три корабля, ради чего погибли почти двести человек?

– А теперь вспомните: кто первым проявил агрессию и повернул пушки в сторону противника? Я выстрелил по вам или вы выстрелили по мне?– продолжил вдохновленную речь Ворон.– Вот вы, дозорные, на весь мир кричите о своей справедливости. А спросите себя: разве это справедливо, когда у стариков отнимают последние гроши под видом налогов? Разве это справедливо, что рыболюдей, такую же расу, как мы, считают отбросами? Разве это справедливо, что ваш гребанный капитан сидит в тепле и уюте, а вы кладете свои жизни? Разве это, мать вашу, справедливо, что десятки, сотни, тысячи людей томятся в аду– в рабстве у Мировой Знати? Рабы! Людской Аукцион на Сабаодзи! Презрение к людям и злоупотребление властью до такой степени, что они могут убить ваших жен и детей, а им за это ничего не будет– вот каково Правительство! Если на земле и существует Ад, то это– Мариджоа.

Зоро: facepalm. Снова капитан ездит по ушам дозорным, как любил ездить по ушам адекватным пиратам. Но нельзя отрицать, что Ворон говорит правильные вещи, и многие его подчиненные– пираты, агентурная сеть и подчиняющиеся ему группировки, контролирующие несколько островов– как раз из числа пленников, захваченных в бою. Вот и сейчас дозорные все громче и громче соглашаются с их капитаном, а под конец вдохновленной речи, когда Ворон упомянул Святую Землю, и вовсе закричали, мол, пора их свергнуть, зажрались ублюдки и так далее.

– Тише, ребята, тише,– поднял руки Ворон, привыкший к таким поворотам.– К несчастью, все они невероятно сильны, и война– это не выход. Была у нас одна война, накушались доверху на восемьсот лет вперед, спасибо. Я не предлагаю вам идти против правительства, я предлагаю вам стать свободными.

Зоро начал подсчитывать в уме, сколько свободных мест в трюме, и пришел к неутешительному выводу: всего шесть. А энтузиастов среди дозорных– сто процентов. Двадцать девять уцелевших дозорных изъявили желание встать под знамя Ворона, освободиться от гнета Правительства и стать свободными.

– Вот и славно,– ухмыльнулся Ворон.– Скоро мы возьмем на абордаж нашего злейшего врага, и я подарю его вам. Ту часть золота и драгоценностей, что полагается мне, я заберу, вы же честно и сполна получите свою долю добычи, но к несчастью, на моем корабле все вакантные места уже заняты. Поэтому я высажу вас на одном из островов и устрою вас там. Вы будете следить за порядком и нести населению ту справедливость, которую сами сочтете правильной. А теперь… добро пожаловать на борт.

Мечник выдохнул, глядя на жаждущих крови знати дозорных… оп, уже пиратов. Все-таки его капитан мастерски ездит по ушам и способен даже злейших врагов, у которых нет личного счета к Ворону, обратить в друзей. Ну или хотя бы в нейтралов и разойтись миром, правда, к «разойтись миром» Ворон вследствие большого уважения к дракам, баталиям и сражениям прибегает редко.

Команда корабля Тенрьюбито не сопротивлялась. Вообще не сопротивлялась. Они даже сами перебросили трап на «Хозяина Бурь», чтобы пиратам было удобнее брать судно на абордаж, свалили оружие в кучу и выстроились на коленях с руками за головой. Кто-то струсил, некоторые, судя по нехорошим взглядам на Тенрьюбито и его семейку, не захотели рисковать жизнями, точнее– идти на верную смерть ради вот этих.

– Грязные пираты, да как вы смеете!– взвизгивала жена Маркуса.– Вы хоть понимаете, что с вами будет?

– Да? А ты хоть понимаешь, что с тобой будет?– сально облизнулся пират, окидывая ее фигурку раздевающим взглядом. К пирату присоединились еще несколько и начали лапать пленниц, затыкая их возмущенные вопли оплеухами. Ворон неодобрительно покосился на них: насилие над женщинами он терпеть не может и эти же взгляды прививает своей команде. Но блин, раз парни так ненавидят Тенрьюбито, что готовы совместить приятное с полезным и при этом рискнуть нарушить его слово, Ворону сложно им отказать.

– Капитан,– громко сказал Зоро.– Мы сегодня собираемся напиться в кают-компании, и ничего слышать не будем, да? Мужики, играем в покер и будем очень-очень заняты!

Ворон недоуменно взглянул на мечника и секунду спустя понял, что тот имеет ввиду, и усмехнулся.

– Да. Мы не услышим, как ребята развлекаются с пленницами, и нам будет лень вставать. На вахте пусть постоит Китти, и ты, Китти, уснешь, поняла? Никто тебя не заметит и не отругает.

– Поняла,– мило улыбнулась девочка, питающая острейшую неприязнь к правительству после случая на Райканао.

– Что? Да как ты смеешь угрожать мне, грязный ублюдок?– вскрикнула женушка. Видимо, оплеухи не научили ее, как себя вести. Ворон поднял на нее мрачный, тяжелый взгляд, и женщина в ужасе захрипела, бледнея и обливаясь холодным потом. Техники мгновенного гипноза– страшная сила и полезная вещь против слабаков. Сильные духом запросто выдерживают такие техники, вследствие чего они бесполезны в бою. А вот попугать таких вот сук– самое оно! Но как же она его, Луффи, бесит. Капитан нахмурился, чувствуя, как медленно поднимается в его душе волна ярости. Плохо дело, такого не случалось с ним уже года три. Злился– да, но не впадал в ярость. Мечник отлично почувствовал настроение капитана и ненавязчиво встал у него за левым плечом, готовясь придержать от необдуманных шагов.