– Зема, кончай уже! Половина повреждений - от тебя, у него на груди живого места не было!

– Да ты вообще молчи! Если б я тебя слушал - точно труп бы только и довезли!

– Ну, сколько можно-то! Говорю же: я тогда не в себе был! В голове такая каша!

– Ладно, пошли, сейчас Ван с Метлой придет, покараулит, - мужские голоса удалялись, пока разговор не стал совсем неразличимым.

Итак, что мы имеем?

Я в плену. У кого?
– А ХЗ! Но, судя по унизительной позе, меня тут не пряниками кормить собираются!

Дожидаться какого-то Вана с уборочным инвентарем (нафига ему метла?) точно не стоило.

Вынутая из креплений металлическая трубка проскользнула сквозь петлю цепочки, подарив свободу правой руке. С двумя браслетами, оставшимися на запястье, буду разбираться потом. Дальше пошло легче: расстегнул ремень на голове, проверенным способом избавился от поручня у левой руки, привстав на четвереньки, наощупь развязал ноги.

Слез и наступил босой ступней на ткань. Поднятая с пола простыня (шелковая?), быстренько наброшенная на тело, дала ответ на первую загадку дня: за поглаживание я принял скольжение материала по коже.

Фух!.. Надо же!.. Врагу не пожелаю пережить панику, наведенную этой тряпкой! А ведь уже поверил, что меня, такого молодого и красивого, собираются...

Стоп! Какого молодого и красивого?..

В кромешной темноте себя я не видел, но по сугубо внутреннему убеждению молодость и красота остались у меня в далеком прошлом, годиков эдак... А сколько мне вообще лет?..

Бля! КТО Я?!!

Звиздец!

От невозможности ответить на элементарный вопрос закружилась голова. Судорожно схватился за только что покинутое ложе.

Проведя ладонью по контурам и поверхности, сообразил - послеоперационная кровать. И навороченная, походу.

Мне делали операцию?..

Однозначно нет!
– шкура была целой. Уж я бы заметил! Помню, аппендицит вырезали, так...

Шрам от аппендэктомии на привычном месте отсутствовал.

Где?!!

Аппендэктомия... слово-то какое еще выбрал! Я его вообще знал?

Какая-то часть меня твердила, что я в жизни бы так не выразился, а часть сопротивлялась: "аппендэктомия", "лапороскопия", "резекция", "экстрипация"... Знакомо-незнакомые термины легко ложились на язык. Добило меня "лигирование", не имеющее ничего общего с легированием металлов.

У меня что, кроме амнезии еще и раздвоение личности?!!

Мат не вызвал отторжения ни у одной.

Ладно, пора брать себя в руки!

Итак, еще раз: некто Зёма бил меня по груди и, судя по подслушанному разговору, неслабо. Кстати, где гематомы? Ощупал торс. А побаливает! Точно!!! Второй сказал: меня чем-то накачали! Вот и не чувствую почти боли! Понятно, едем дальше!

Этот самый второй был не в себе, что чуть не привело к моей смерти. Тоже бил и впал в раж? Перестарался?

А теперь они караулят меня, чтобы добить?

Нет, я им зачем-то нужен живым.

Я владею какой-то информацией?.. Или вообще что-нибудь украл у них?..

Очень похоже на правду.

Но если я что-то и знал, то теперь благополучно забыл. И не факт, что под пытками вспомню.

Уматывать отсюда надо!

Неяркий свет в коридоре, куда я осторожно выглянул, резанул по зрачкам.

Черт, а я ведь почти слеп на правый глаз! Пока находился в темноте, не замечал, а теперь вот выползло. Сбоящее зрение мешало и бесило, подсказывая, что это ненормальное для меня состояние. Счет к пленителям увеличился.

Короткая пробежка закончилась у обшарпанной двери. Толчок особым образом (я это знаю?)... Бинго! Казавшаяся запертой каморка раскрылась!

Одежда с чужого плеча, выглядевшая подстать месту хранения, была все же лучше, чем ничего. Пошарив по шкафам, собрал еще небольшой узел на первое время. Когда вернется память - неизвестно, а жить как-то надо уже сейчас.

Окно (третий этаж, мать его!), задний двор, забор за деревьями...

Побег, так резво начавшийся, все больше походил на черепаший шаг: паузы между рывками становились длиннее, а сами рывки - короче. И это я все еще не покинул территорию!

Как штурмовал ограду - отдельный рассказ. Литая решетка отличалась завидной высотой и заостренными прутьями поверху. Голос внутри шептал, что для меня это не препятствие, но в том-то и дело, что препятствие, да еще какое! Попытки с десятой сумел взгромоздиться на верхнюю перекладину, а вот удержаться не удалось - очнулся на холодной земле уже снаружи.

Кряхтя и постанывая, поднялся, взглядом натыкаясь на стоящую напротив бабу, уже набиравшую воздух для крика. Удушающий захват не удался - старею, видать, руки уже не те.