– Спасибо, – выговариваю я, поворачиваясь к парню, и затягиваю его губы в поцелуй, что было неожиданно даже для меня. Нильс на некоторое время открыл рот, но не действовал, словно перебывал где-то в другом месте, но как только я крепче обвила его шею и почти повисла, так как он был высоким, и мне пришлось стать на носочки, он опомнился, взяв всю инициативу проявленную мною, на себя. – Ты вкусно пахнешь, – перерывом выговорила я, улыбаясь и прислушиваясь к запаху ванили. От него всегда веет сладким ароматом, от чего я не могу насытиться им.

Нильс усмехается мне в губы, и, опускаясь ниже, подхватывает меня за ягодицы так, что я расставляю ноги и обвиваю ими торс парня, а сама оказываюсь с на ровне с его лицом. Его руки ласкают меня, переходя на спину, но и удерживают, а губы с нежностью изучают мои. В этот момент он был слишком привлекательным и желанным.

– Ты контролируешь себя, – замечаю я то, что я нахожусь в его руках, но не чувствую той агрессии или силы, что он может применить на мне. Я разрываю поцелуй, внимательно изучая открывающиеся голубые глаза, которые наполнены искорками, и они этим самым изнывают от какого-то недостатка. Нильс ставит меня на пол, и теперь он опять возвышается надо мной, задумавшись, вглядываясь в мои глаза.

– Это сложно, но у меня и вправду, получается, – признается он, оставляя свои руки на моей талии.

– Как ты это контролируешь? – спрашиваю я, обнимая его в ответ и вставая ближе.

– Не знаю… Просто, думаю о тебе, – пожимает он плечами, оставляя мимолетный поцелуй на макушке. Я в ответ прижимаюсь еще теснее к его телу, чувствуя тепло через тоненькую футболку.

– Разве, это помогает? Раньше ты тоже думал? – спрашиваю я, пытаясь понять его новую тактику, и как именно он сдерживает этого зверя внутри.

– Сейчас я думаю о тебе по-другому, понимаешь? Не знаю, возможно, из-за того, что наши отношения стали теплее, я и привыкаю к тебе, – говорит Нильс. – Так все, хватит, Розали. Не хватало мне еще сопли вытирать и стихи начать писать, – встрепенулся он, отпуская меня, и нервно проходись рукой по своим волосам. Нильс не понимает того, что он нежен, он привык быть черствым и закрытым, что я не приветствую.

– Ты всегда портишь такие романтически моменты? – рассмеялась я, шутя над ним.

– Я не терплю эту романтику совсем, – качает он головой. Я удивленно смотрю на парня, стирая улыбку с лица, не зная, как прокомментировать его слова. Но если для меня романтика доказывает нежность и ласку в отношениях, как я тогда увижу это в грубом и взрослом парне, если он не будет этого хотеть? Мириться с его грубостью я не намерена, я хочу его любящего и понимающего.

– А что ты любишь? – поморщившись, задаю я вопрос, который взволновал меня.

– Детка, не забивай свою головушку ненужными вопросами, ладно? Давай, спускаемся, нам еще нужно готовиться к приему гостей.

– Но Нильс, ты недоговорил со мной, – он начинает уходить, но я вовремя хватаю его за руку, принуждая этим действием посмотреть на меня. – Что ты предпочитаешь вместо романтики? – спрашиваю я, когда он тяжело выдыхает, посмотрев на меня из-под лба. Теперь я не знаю, хочу ли услышать эти слова.

– Реальность, – только и выговаривает он, а я задумываюсь. Это не так уж и пугающе.

– Это все? – нервно спрашиваю я, ведь с Нильса нужно вытягивать слова.

– От грубости еще никто не страдал, – он отводит взгляд, но подходит ко мне, нежно взяв за руки. – Я не маленький мальчик, который будет получать удовольствие от детского секса. И если тебе так интересно, то я требую от девушек довольно много. Вот тебе и пояснение, почему я не хочу касаться тебя. Ты разочаруешься, да и этот чертов контроль может исчезнуть в любую секунду, – я отхожу от него, рассоединяя наши руки, несколько испуганно глядя на него. Что за чушь?

– И сколько ты потребуешь от меня? – нервно спрашиваю я парня, облизывая губы от паники, и обнимая свои плечи руками. Я желаю его, и я знаю, что это взаимно, но он обходит меня стороной.

– Я ничего не требую от тебя, детка. Ты еще не готова, – кивает Нильс. От его слов я сержусь, вспыхивая и со злостью посмотрев на парня.

– Я никогда не буду готова, если ты будешь применять грубость на мне, Веркоохен! И ты даже пальцем не коснешься меня, если позволишь себе это, понятно? – вскрикнула я, пригрозив пальцем. У нас еще есть договор, и я сбегала от его грубости, подчиняясь и терпя все его ломающие меня издевательства. Но если грубость появится в наших отношениях, которое уже начали строиться на понимании, а именно там присутствует моя влюбленность – я не буду терпеть этого издевательства. Это не честно! Я не допущу, чтобы в любви был намек на его жесткость.

– Розали, – светловолосый упрямо подходит ко мне, пока я намеренно отхожу в сторону, воспринимая все его слова в штыки, отчего сердце обливается кровью.

– Разберись в себе, Нильс. Я не могу помогать тебе еще и в этой сфере. Черт, да я бегаю за тобой с высунутым языком, пока ты крутишь носом, и говоришь, что я не готова к грубости? – вспыхнула я, взмахнув руками, выплескивая из себя эмоции. – Опомнись, я уже пережила все твои хитрые маневры, я не раз рассматривала синяки в зеркале, и далеко не раз была лишена удовольствия, так что не учи меня! Не смей так со мной поступать! – фыркнула я, повысив тон, отчего Нильс суровеет и сводит брови.