Он сумасшедший, это бешеные деньги! Это фотосессия ни как не сравнится с тем, что я ему подарила цепочку с розой, купленную за шоколадного зайца.

Он думает, что я нищенка. Замечательно!

– Милая, о чем задумалась? – интересуется Нильс, не открывая взгляда от фотографий.

– Когда мы вернемся в Нью-Йорк? – спрашиваю я, словно не замечая его вопроса до этого. Если он узнает, сколько я могу воображать у себя в голове, то он бы мне, безусловно, доказал обратное.

– Роуз, мы об этом говорили, – резко отвечает он, окинув меня потемневшими глазами от злости. Нильс тянет время, но проблемы сами собой никогда не решатся.

– Говорили, но это все закончилось не ответом, а…ты помнишь…чем, – заикнулась я, уводя свой взгляд в сторону. Все же с ним мне не дается выговаривать такие слова. И почему вообще придумали такие опошленные слова? Водитель странно покосился на меня, но тут же, увел свой взгляд, замечая Нильса.

– Сегодня ночью есть рейс на Нью-Йорк, – сдержанно выговаривает Нильс, заставив меня повернуться и воодушевленно посмотреть на парня. Мы возвращаемся? Ох, неужели!

– Да, кажется к одиннадцати ночи. Почему ты не сказал раньше? Нужно сразу начинать собирать сумки! – на эмоциях я повышаю тон, и взмахиваю руками, пока не замечаю серьезность Нильса.

– Нет, ты не поняла. Ты остаешься в Англии до девятого числа. Я еду в Нью-Йорк сам, – ровно и плавно выговаривает парень, заставив меня таким заявлением открыть рот.

– Ты вновь за старое? Я что, зря тебе это все рассказывала утром? Нильс, это не правильно…

– Розали, ты останешься тут, и не будешь высовывать свой любопытный нос! Это опасно, в конце концов! Ты мне будешь мешать. Чем ты дальше от меня, тем больше и быстрее я смогу разгрести это дерьмо. И я не прошу тебя, Розали, совсем не прошу. Ты знаешь меня, я могу закрыть тебя дома, – угрожающе говорит Нильс, из-за чего я отстраняюсь.

– Да как ты можешь? – не выдержала я. – Я не хочу оставаться тут! Я хочу быть с тобой, мне будет спокойнее, Нильс. Клянусь, я не буду тебя трогать, но дай мне поехать с тобой, – прошу я, хватив Нильса за руку и почти умоляя вернуться с ним в Нью-Йорк вечерним рейсом.

– Нет. Разговор закончен! – рыкнул Нильс, одним толчком вырвав свою руку и отодвинувшись от меня.

– Но Нильс…– обращаюсь я к нему, потянувшись рукой в его сторону, от чего он дергается и отворачивается вовсе. Растеряно, я возвращаюсь к своему окну, прикрывая глаза, которые начинает щипать от слез.

Отвергая меня, он не сделает лучше никому. Я не буду сидеть, сложа руки. Я не смогу отпустить его. Он будет там рисковать жизнью, прикрывая меня и защищая, пока я буду в Англии с бабушкой чай пить? Моя совесть не сможет сосуществовать с мозгом, а чувство переживания и волнения не дадут мне уснуть. Нет. Я не хочу оставаться сама.

Мне надоело быть самой. Больше не смогу. Он пришел в мою жизнь, и я не смогу прожить без него и дня! Я полечу с ним, любой ценой!

***

К пяти часам, когда все собрались за столом, Нильс впервые заговорил со мной. Попросил доесть, пока этот кусок и в горло не лез! Я все не могла понять, как с ним поговорить. Я не могла его так легко отпустить, но так же, не могла ослушаться его приказам. Замкнутый круг, но мне нужен выход.

– Розали, ты у меня такая красавица! Фотографии получились сногсшибательными! – протараторила бабушка, просматривая с Нильсом альбом фото полученных от Джесси.

– Да, наш фотограф очень талантлив, – поддержала я ее, но мои мысли были забиты иными вопросами.

– Вот, посмотрите, как вот эта вышла, – Нильс указывает пальцем на фотографию.

– О, очень хорошо! – покачала головой бабушка, одев очки и пристальней разглядывая фотографию. – А я могу взять это себе? Уж сильно она мне нравится?

– Миссис Мерфин, этот альбом для вас. У нас с Розали свои экземпляры, – рассмеялся Нильс, бросив на меня мимолетный взгляд, но все же, вновь вернулся. – Роуз, ешь! – прогремел он вновь. – И так худощавая, так скоро и смотреть не на что будет! – нахмурился Нильс, и под его пристальным взглядом я вновь взяла вилку, через силу запихивая себе в рот рисовую крупу.

– По фотографиям не скажешь, – пробурчала я себе под нос, но так тихо, чтобы никто из них двоих не услышал. Нильс недовольно фыркнул, но вернулся к рассматриванию фотографий с бабушкой. Вскоре они вдвоем увлеклись просматриванием фотографий настолько, что даже не заметили, как я оставила их наедине, отправившись в свою комнату.

Нильс еще не собирал свои вещи, но я начала доставать их с верхней полки и грузить в свой чемодан. И хоть я знаю, какая неминуемая ссора нас ждет впереди, я не откажусь от своей настойчивости. Если он меня оставит, это будет удар поддых. Я хочу быть с ним, и я не хочу накручивать себя из-за того, что он не возьмет телефон, потому что пойдем в магазин за продуктами. Мы будем ближе, но не как не на двух

разных континентах.

В мою комнату открываются двери. Он проходится по комнате, ставит что-то на тумбу, а я продолжаю складывать свою одежду. Я пытаюсь не обращать на него внимания, но Нильс подходит ближе, намеренно появляясь перед глазами.