– Когда ты научился готовить? – спрашиваю я, а Веркоохен оборачивается, внимательно оглядев меня с ног до головы.

– А ты когда успела заболеть? – приподнимает он бровь, очевидно не радуясь моей болезни. – С этими обмотанными тряпками на своем теле, занимаешь на кухне больше места, чем я, – он слабо рассмеялся, почти неслышно, но губы заиграли в улыбке.

Непринужденный разговор с соседом – последнее, что я ожидала этим днем. Только, было очень сложно не заметить моего спокойствия и появившийся улыбки в ответ его шуточкам. Развернувшись, я вижу, что чайник вскипятил воду и наливаю себе чай, не спеша, помешивая ложкой содержимое чашки.

– Ты сейчас тоже думаешь о вчерашнем? То, о чем мы договорились? – довольно внезапно срывается с моих губ, а я поворачиваю голову в лево, поглядев на парня, что на секунду замер. – Это так странно, – что-то тянуло меня за язык, и, не понимая, я принуждала его об этом поговорить. Мне нужно было поговорить.

– Странно. Странно, что ты начала об этого говорить первая, Прайс, – он развернулся, вновь через плече, бросив свой меткий взгляд на меня, заставляя живо отвернуться. – И как тебе мысль, что ты моя ручная кошка?

– Ручная кошка? – переспросила я, хмыкнув себе под нос, глядя на темное содержимое чашки, из которого исходит пар. – Просто мышка, – мягко проговорила я, представляя на месте большого и страшного Веркоохена – слона. Вот же замечательная пара, правда, в нашей вселенной слон никогда не испугается маленькую мышку, скорее наоборот – растопчет одним единственным шагом, выпустив ее кишки по земле.

Взяв чашку себе в руки, я вновь поворачиваюсь к парню, который уже отвернулся. Стоя рядом с ним совсем близко, сейчас я не чувствовала, а ни малейшей угрозы, исходившая от клыкастого чудовища. Сейчас он был безобидным ленивым котом, не обращая на меня своего бешенного охотничьего нрава.

– Ночью была температура? – внезапно интересуется Веркоохен, рассматривая десятки пакетов приправ, и выбирая себе самую подходящую. Я немного удивилась, услышав такую проницательность от соседа.

– Была. И есть, – отвечаю я ему сиплым голосом. – Не этого ли ты добивался вчерашней махинацией? – нагло интересуюсь я. – Тряпочность мне к лицу, не так ли?

– Кажется мне, ты не в том положении, Рози, чтобы острить мне. И как бы ты ни была язвительна, тут ты права – слабость тебе идет больше, чем «сильная и независимая», – размышляет парень, пересматривая содержимое приправы на ее обертке, а после решает добавить ее в свою пахнущую еду. – Когда ты поговоришь с Луи? – задает он вопрос, а я задумываясь над ответом отпиваю глоток чая, облокачиваясь об столешницу, потупив взгляд на окне.

– Думаю, в понедельник. Мы с ним встречаемся на обеденном перерыве. Тогда и поговорю, – отвечаю я с весомой тяжестью. Мне нравится Луи и мне бы не хотелось прекращать с ним дружбу и такие милые ухаживание. Он действительно хороший парень. Моя сохранность мне дороже, и как бы я эгоистично бы не поступила бы с Луи, я это сделаю в любом случае. Оказываться игрушкой в постели Веркоохена и предоставлять ему свое тело, как мясо баранины – я никак не хотела и подавно не собиралась.

– Завтра у нас назначен боулинг. И так, как ты туда идешь со мной, можешь поговорить с ним на игре, – произносит Нильс, а я, насупившись, метнула взгляд в его спину. – И не стоит так утрировать, Прайс. Ищи свои плюсы.

– Это же какие – наблюдать очередного официанта ползающего на коленях у моего стула? – иронизировала я, не заботясь об тоне, что с каждой минутой обретал все больше нахальности.

– Продолжишь проявлять храбрость – усажу на плиту, Прайс, и поверь мне, после этого заставлю играть в боулинг, – незамысловато, но черство и холодно бросает Веркоохен через плече, помешивая содержимое кастрюли и вылавливая кусочек картошки. – Тишина радует слух больше, чем твой затаившийся ответ, Роуз, – замечает он, жуя приготовленную еду и качая головой, показывая, что у него действительно все получилось.

– Я не пойду в боулинг, – тихо проговариваю я, покрутив пальцами чашку и отпив еще глоток горячего чая.

– Идешь, Прайс. Забыла об условленности? Тем более там будет твоя излюбленная Стеффани, – проговорил парень, особо не разозлившись на оспаривание своего слова.

– А так же Найл Хоран – избивающий ее, Зейн – который добьется забавы с новым официантом, или официанткой? Луи – с которым предстоит долгий разговор. Что же, я отказываюсь от этого сумасшествия. И я больна, мне нужно лечиться, а не таскаться за тобой хвостиком по всему Нью-Йорку. Мало ли, какой хаос в твоей голове наступит завтра, Веркоохен – отвезешь меня и вовсе загород, разденешь догола и отправишь в путь. В путь на тот свет, – несдержанно проговорила я, злясь на его такие глупые затеи.

Реакция парня была незамедлительна, когда я точно осточертела ему в первые десять минут общения. Ложку, что он держал в руке, швыряет в умывальник, а сам настолько резко и неожиданно поворачивается с криком «мне плевать», отчего я пугаюсь, а его близкое нахождение сталкивает нас вместе, и эта дурацкая чашка с горячим чаем полностью проливается на зашипевшего парня.

– Черт возьми! – выругался он, ставая дыбом, как шипящая кошка.

– Снимай! Быстрее, Нильс! – встрепенулась я, оставляя чашку на тумбе и одергивая его футболку вверх. Он хватается за плечи, стаскивая футболку через голову, а я мягким пледом стираю с его мускулистого живота липкий и горячий напиток. – Ты в порядке? – взволнованно, я поднимаю глаза вверх, продолжая протирать его живот.