Наше обычное состояние далеко от нашего высшего. Мы ждем помощи, хотя еще не вернулись на площадку достигнутой ранее духовной высоты. Желая подсказки, мы ждем знамения. Но возврат к самому себе – процесс не простой, порой мучительный. Высшее может быть разное по смыслу, но одинаковое по нравственному переживанию. Любовь нас роднит и помогает выровняться в смыслах.

Бог судит наш выбор смыслов, но не судит наши комментарии.

Существует лишь две операции со смыслами – (1) привлечение и (2) комментирование. Всякое разумное деяние – есть акт комментирования, всякая попытка что-либо понять есть акт привлечения смысла. Впервые привлеченный смысл становится актуализированным. Он известен супервизору личности, и теперь стал еще и (высшей) частью личного генома. Актуализация возникает в учении под воздействием наставника. Дальнейшее привлечение известного смысла осуществляется самостоятельно под влиянием внешних или внутренних процессов. Смысл этот “извлекается” из личного генома.

Смыслы образуют внутренний мир индивида, и с внешним миром он связан двумя указанными операциями. В них реальное соприкасается с идеальным абсолютным.

Операция привлечения смысла лежит в основе процесса познания. Эта операция может сопровождаться последующей операцией комментирования, когда индивид пытается свое познание оформить в новом действии (в слове, в знаке…). Процессы познания и общения содержат последовательность чередующихся шагов – “привлечение смысла” и “комментирование смысла”.

Замечание 1

Привлечению смысла к комментарию предшествует привлечение внимания к этому комментарию. Смысл – объект комментирования, комментарий – объект внимания.

Замечание 2

Любовь и Смысл – главные атрибуты состояния Ресурса всякой монады. Любовь помогает ученику воспринять смыслы учителя, и любовь учителя дарит смыслы.

Чем обширнее комментарий, тем он точнее выражает смысл, т. е. в общем случае, соответствие комментария смыслу неоднозначно.

Смысл и Замысел – суть творения Абсолюта, но смысл постижим личностью, а Замысел непостижим. Смысл есть во всяком сознательном деянии, Замысел – только в деянии Абсолюта и воплощен в Его главном творении – в личности. Существует множество смыслов и множество Замыслов. Выразителем конкретного смысла является конкретная идея, выразителем Замысла – конкретная личность.

Будучи бесконечно сложным воплощением уникального Замысла, человек способен к рефлексии в процессе познания. Он способен оперировать понятием смысла вообще как носителем некоторого частного смысла. Он способен так или иначе его прокомментировать. Но личность, как комментарий Замысла, остается влекущей и непостижимой тайной познания.

Поэтому не корректна какая-либо схематизация человека, представление его в качестве ячейки более сложной масштабной структуры. Сложнее личности нет структур.

Жизнь любой монады нанизана на единую смысловую нить, являющуюся универсальной основой ее поведения. Путь жизни может содержать разные события, происходящие в разных условиях, в разных мирах, в разных одеждах, но по поведению, по смыслу – это один и тот же путь. Он может включать в себя отклонения и отставания, “круги и петли”. Именно этот путь объединяет всех монад во вселенское братство разума. Для Суда важно, пройдем ли мы его (путь) и как пройдем.

В идеальном разумном мире действие осуществляется ради смысла. Священные книги, наука, искусство, да и сама жизнь – все является комментарием универсальных мировых смыслов. Но тайны мира не ограничиваются смыслами. Тайной являются сами личности, и смыслы дают ключ к их разгадке. Идеальное движение вдоль последовательности мирового генома – основа саморазвития личности как таковой. А во взаимодействии индивидов единство смыслов становится внутренней опорой познания чужой тайны. Гнозис способствует перманентной “настроенности” любящих душ. В этом, пожалуй, главное значение смыслового универсализма мира разума.

Тема смыслов продолжена в разделах 9.5 “Сеть смыслов” и 11.2 “Телепатия”. Предлагаю, в заключение, прочитать 12.1. “Сказку о тропе”.

Время отстирывает белье переживаний, делает его все более чистым, белым. То, что выпадает в осадок нашей памяти, является самым главным и необходимым. Оно нас характеризует. Вспоминая свои прогулки с мамой по зеленым улочкам тихого городка на берегу Березены, я вижу, как мы в легких одеждах парим в прозрачном воздухе над бревенчатыми тротуарами, мимо высоких деревьев и невысоких домишек. Мы о чем-то обыденном говорим, и нам так хорошо, спокойно, уютно. А ведь, сделав усилие, другой своей памятью я могу припомнить шум, палящий зной, пыль, жалобы, усталость и скорби. Нет, я это не хочу помнить. Я думаю, и мама где-то там не хочет. Я знаю, что Божье вечно, а дьявольское бренно. Пройдут годы, тысячелетия, и останется Божье. Но почему нам нужно лекарство времени? Почему мы сегодня не видим свое счастье, свою любовь? Почему нас мучает ад, и мы не видим реалии рая? Дети способны видеть рай.