Любовь – это нравственное состояние, состояние максимальной бытийности, которое и есть бытие в истине. Всякий новый разговор о любви не излишен, ибо нельзя сказать, что ей оказывается избыточное внимание. Тема эта требует особого вдохновения и настроя. Она трудна, необходима и бесполезна, если не встречает соответствующего настроя слушателя. Ясно, что любовь в наименьшей мере подвержена рациональному анализу. Но эту малую меру я пытаюсь исчерпать. Таково веление моей совести и пытливости. Поскольку рацио в нашем мире далеко не всегда служит добру, постольку мы обязаны обратить его на службу добру. В этой теме я услышал свою мелодию – рассказ о супружестве любви и гнозиса.

Нет во вселенной тропинки, по которой бы не прошли влюбленные. Мир сотворен Любовью ради любви. Влюбленный человек совсем по-иному чувствует реальность. Он счастлив даже в своем страдании. В любви он обретает истинный смысл жизни, проникается благодарностью к миру, его Творцу. Человеческое соединяется с Божественным.

Проходят годы, и мы узнаем этот мир, его закоулки, его обитателей, его радости и болезни, удовольствия и страдания. Мы начинаем привыкать к процессу узнавания, ощущаем насыщение. Но судьба ведет из мира в мир, и это разнообразит наше бессмертие. Однако и в мелькании миров есть насыщение. Бытие разума само по себе бессмысленно, неэтично, если оно сводится лишь к бесконечному существованию. Единственное, что может обрадовать, удовлетворить нашу глубинную суть – нескончаемый восторг новизны. Есть ли такое бытие? Да – это Любовь. С ней все перемешивается – и движение, и остановки, и творчество, и богатство, и бедность. Все закручивается в быстро вращающийся клубок счастья.

Некоторые пытаются классифицировать: любовь-эрос, любовь-жалость, любовь эгоистическая, любовь альтруистическая. Все это пустое; любовь – состояние, которое может быть более или менее длительным. Попытка разумного исследования – скорее всего следствие досады на ее ускользающую свободу. Любовь – вне суда. Призыв йога “не привязываться к предмету любви” есть желание и невозможность непрерывной любви.

Всякая работа имеет свой смысл, уводящий человека по скользкой тропе в дебри неодушевленного. Если поддаться самодвижению, то легко превратиться в азартного игрока, легко стать придатком машины материальных процессов. Возникает дьявольское созидание типа компьютерного вируса, бомбы. Жизнь на Земле питается жизнью – это тяжелое испытание для любви. Но когда любовь становится содержанием бытия, приходит полнота жизни.

Любовь желает движения. Ее высшие состояния – мгновения. Но мы хотим непрерывной любви, следовательно, мы хотим движения. Поиск истины, гармонии, уравновешенности – это проявление любви и желание ее. Каждый человек – неповторимый мир, совершенная идея Творца, сочетающаяся гармонично с уникальностью всех личностей вселенной. Увидеть и полюбить личность – значит, еще больше полюбить Творца. Любовь активизирует первичную функцию разума – творческое мышление.

Истина неумолима: Жизнь без любви – не жизнь, а потому любовь должна быть сознательным деянием, в котором воля самоочищается. Суетные желания отнимают силы у любви и никогда сами от себя не отказываются. Но живые крупицы любви есть в каждом человеке, иначе он не жил бы. Они помогают себе сами, и растут, если им не мешают. Сознательной любви не грозит фарисейство. Недаром Господь призывает любить ближнего. Если бы любовь не зависела от сознания, то зачем призывать любить? Любовь как самоцель, как забота, как смысл бытия – редкий дар, мужественное, чистое состояние души, глубокое служение нравственному долгу.

Человек – существо духовное. Буду условно различать два вида любви – телесную и духовную. Телесная любовь жертвенна, духовная – нравственна. Именно вторая невозможна без сознания. Что касается телесной, она присутствует во всех видах жизни. Она нам необходима, в ней надежность жизни. Это о ней мы сетуем, говоря о безответности, неравенстве, ревности, счастье любимого и несчастье любящего. Но о ней ли речь идет в призыве “возлюби ближнего”? Ведь к любви телесной призыв бесполезен.

Обращение к сознанию человека – есть обращение к духу. Духовная любовь – это любовь истины и тайны личности. Одухотворенность дает ощущение запредельного существования, которое в любви приоткрывает себя. Любовь духовная связана с духовной жаждой, которая не частое явление в человеке. Никто не знает, как она появляется, но разгорается она в лучах света истины.

Проблема соотношения целого и его частей – важнейшая в метафизике. Мировой Ресурс – это Нечто Изначальное, Единое. Но вот вопрос: Почему это Нечто, Абсолют, или Дао, как его называют в Китае, породило личности? В поиске ответа рациональные доводы не помогут. Ответ лежит только в этической плоскости. Любовь не может замыкаться на себя. Она творит любящих и любимых. Ей необходима свобода, она не терпит рабства, стремится к братству. Ей нужно равенство достоинства. В этом и состоит главная причина и суть разделения. Абсолют породил личности уникальные и бессмертные. Уникальность содержит неисчерпаемость интригующей тайны, бессмертие – ответственность и надежность. Личность обладает нравственным знанием, она подсудна, и ей дана возможность искупления. Любви необходимы излияния и ответ. Поэтому ей важно единение личностей. В единении заключены целостность Дао и Нравственный Закон. Таким образом, разделение и соединение присутствуют в Дао одновременно. Дао, в трактате, есть Абсолют.

Ответить на вопрос “Что такое Дао и Любовь?” невозможно, поскольку сами эти понятия первичны. Но иногда нам становится уютнее, если удается подобрать какие-то знакомые аналогии, помогающие лучше пережить непостижимость тайны. Мне, например, хочется представить Дао, как кипящий суп процессов обработки данных, где данными являются сами процессы. Обладая многоуровневой, многотонкой природой, процессы формируют Ресурс из самих себя. Такое варево не должно и не может быть хаотичным. Оно дисциплинированно Любовью. Таким образом, Любовь – фактор самоорганизации