Легата Орадо встретил уже в приемном зале. Валь Лавоне прохаживался из стороны в сторону, рассматривая достаточно скромный интерьер помещения. Увидев появившегося в дверях молодого человека, он остановился, склонил голову в знак почтения.

– Я приветствую хозяина этого дома, да ниспошлют боги ему богатство и славу, - произнес толстяк глядя на Орадо с тем же веселым любопытством, каким дети смотрят на диковинного заморского зверя.

Бывший веналий качнул головой.

– Благодарю.

– Признаюсь, я немного удивлен аскетичности вашего жилища, мональе.

– Помилуйте, гранд. Кому как не вам знать, что я вовсе не стремлюсь повсюду видеть блеск золота?

– Должен еще раз вам напомнить о том, что истории о вас весьма противоречивы. Поговаривают, что в доме вашем есть одна комнатка, где вы храните чудные предметы. Правда это, или ложь... Как поверить людям?

– Вы правда хотите в это поверить?

– Не знаю, как вам на этот вопрос ответить. Человеческая вера не постоянна, мональе. Сегодня я хочу верить в одно, завтра - в другое... Единственное, во что я могу верить без всяких сомнений, это в человеческий разум. Именно он и создает в головах чудовищ, которыми потом матери пугают расшалившихся детей.

– Ваша рациональность вчера сыграла с вами весьма дурную шутку, гранд. Ведь вы столкнулись с чем-то, чему не нашли удовлетворяющих вас объяснений. За неимением их, вы обратились за помощью ко мне, человеку, о котором по городу распространяются нелепые слухи.

– Я пришел к вам, потому, что вы - мистик. Каким бы неправдоподобным я не счел ваше объяснение произошедшему, я приму его.

– Пожалуй, что выбора вы мне не оставляете. Вчера я обещал вам, что постараюсь дать ответы на некоторые из ваших вопросов.

– Верно, верно.

– Вы также обещали мне приложить все усилия для того, чтобы смягчить участь несчастных, которых инквизиция обвиняет в убийстве Жрицы Крови.

– Вы хотите, чтобы я подтвердил данное мной обещание?

– Полагаю, что тем самым нанесу вам обиду. В народе говорят, что всякое произнесенным благородным грандом стоит больше, чем его обещание.

– К тому меня обязывает сутана легата.

– В таком случае, я покажу вам нечто, о чем вы, надеюсь, не обмолвитесь ни с кем даже словом, - с этими словами Орадо подошел к небольшому шкафу и, открыв верхний ящик, вытащил красную папку. Он аккуратно вытянул из нее лист пергамента, прежде являвшийся частью одной из старинных рукописей, хранящихся в библиотеке его величества, осторожно положил на стол.

– Что это?

– Документ, который вам, полагаю, было бы интересно увидеть и прочесть.

– Но ведь это же какая-то нумизматика, - промолвил Валь Лавоне, разглядывая испещренный мелким почерком лист пергамента, которому, должно быть, было не меньше сотни лет.
– Монеты, монеты...

– Очень старые монеты, напомню вам. Вот эта вот, - Орадо ткнул пальцем в один из выцветших рисунков, - Была в ходу во времена правления безумного короля Бразиса, двоюродного брата Аджаниса Четвертого, легендарного правителя Грондара. А вот эта, - молодой человек перевел палец на соседний рисунок, - была отчеканена на монетном дворе Кулла Хромого, правителя Валузии, одного из последних представителей великой династии завоевателей.

– Это конечно интересно, но я не понимаю, почему вы мне показываете эти рисунки.

– Я вам хочу показать лишь один из них. Вот этот, - Орадо указал на изображение в самом низу листа.
– Видите? Вам, должны быть знакомы символы. Приглядитесь...

– О боги..., - прошептал Валь Лавоне.
– Да ведь это те самые иероглифы!

– Правильно. Старуха срисовала их из книги, написанной безумным чернокнижником Аль-Камедом.

– Придворным магом короля Асмода Великолепного? Но позвольте, ведь тот маг жил всего два века назад, а эта монета...

– Монета была отчеканена около трех тысяч лет назад, еще до того как ушли в забвение старые боги. Подозреваю, что на сегодняшний день таких вот монет можно найти всего несколько штук. И все - в частных коллекциях богачей.

– А эти закорючки... Что они обозначают?

– Я не могу прочесть эти символы, поскольку это мертвый язык. Сегодня никто на нем не говорит, но я предполагаю, что надписи обозначают имя монарха, год чеканки и королевскую печать.

– Всего лишь?

– Боюсь, что не все так просто. Среди этих символов имеется какое-то слово, являющееся частью произнесенного старухой заклинания.

– Но ведь вы же говорили, что прочесть надписи невозможно.

– Я говорил, что не могу прочесть их, но старухе, судя по всему, это удалось. К тому же, она читала не надписи на монете, гранд. Она читала заклинание. Едва ли эта женщина представляла себе, какой смысл несет каждое произнесенное ей слово.

– Каким образом ей в руки попало это заклинание? Как вы считаете?

– А вот этого я не знаю, - сказал Орадо и, неожиданно для самого себя, замолчал.
– Она была дружна с некоторыми из жрецов змееликого бога...