– Да не может этого быть, и всё тут! Даров Смерти не существует!

– Ты всё время это повторяешь, — сказал Рон, — а ведь один из них точно существует, - я только усмехнулась, в который раз погладив свою сумку. Существует, только не та, о которой они думают…

– «Сказка о трёх братьях» — просто легенда, — твёрдо заявила Гермиона.
– Если бы можно было выжить, просто спрятавшись под Мантией-невидимкой, у нас уже есть всё, что надо!

– Ну, не знаю. По-моему, непобедимая волшебная палочка нам бы тоже не помешала, — проворчал Гарри, вертевший в руках палочку из терновника.

– Нет такой палочки, Гарри!

– Ты сама сказала, что таких палочек полным-полно — и Смертоносная, и этот, как его…

– Ладно, даже если вообразить, что Бузинная палочка существует взаправду, что тогда скажешь про Воскрешающий камень? — Гермиона пальцами изобразила кавычки вокруг названия камня. — Никакая магия не способна воскрешать мёртвых, и ничего тут не поделаешь! – я нахмурилась и Гермиона осеклась.
– Ой, Кэт, извини… Я про то, что когда душа окончательно уйдет в мир иной, ее нельзя вернуть, ты сама это рассказывала. Что нельзя вернуть из… Оттуда… Вернуть по-настоящему…

– Ну, и в сказке девушка тоже не воскресла по-настоящему. Там сказано, что для умерших нет места в подлунном мире. Но всё-таки второй брат мог видеть её и говорить с ней… Они даже жили вместе какое-то время… - заметил Гарри. И осекся, потому что в глазах Гермионы промелькнул ужас перед тем, о чем говорит Гарри.
– А этот тип, Певерелл, который похоронен в Годриковой Впадине, ты о нём и правда ничего не знаешь?

– Нет, — ответила Гермиона, явно обрадовавшись перемене разговора. — Я проверила. Я нашла только одно упоминание фамилии «Певерелл» — в книге «Природная знать. Родословная волшебников». Я её взяла почитать у Кикимера, — объяснила она, заметив, что Рон поднял брови.

– А кого ты там находила? – спросил Гарри. Я усмехнулась.

– Ну уж точно не нас с тобой. Мы – дети грязнокровок, не забывай. Может, Поттеры там и есть, но разве что до недавних предков Джеймса. А уж моего папы и подавно нет, - добавила я. – Из наших сейчас к природной знати относится разве что Сириус, он же чистокровный Блэк…

– Ну если не только британцы, то чистокровны у нас еще Влад и Анжелика, - заметил Гарри. – Слушай, а Майкл?

– Чистокровный, а еще его отец, дедушка и еще этак поколения четыре-пять предков – ифриты. Анж не из наших, - мой голос прозвучал неожиданно хрипло и с болью. – Она нас… Я же рассказывала, она вышла за Долохова и орудует на пару с ним… - Гермиона сочувственно погладила меня по плечу. – Я не понимаю, что с ней случилось, но боюсь, она нас предала…

– Надеюсь, это не так, - прошептала Герми.

– Я тоже. Но возможность ее предательства не допустить нельзя… - горько улыбнулась я. – Предать, как и спасти, могут люди, от которых мы меньше всего ожидаем этого. Долохов, например, меня спас.

– Чтоб убить самому, - хмыкнул Рон. Я покачала головой.

– Когда меня собирались судить за Круциатус, он пожелал мне удачи… - Рон вытаращился на меня еще больше, чем до этого, и пришлось коротко рассказать ему про последнюю встречу с Антонином и Анж, о которой он услышать не успел, оставив нас.

– Удивительное рядом, - прокомментировал Рон. – Ну а колдовать без маховика ты научилась?

– Времени не хватает, - улыбнулась я. – Но иногда оно у меня само получается… Как-то…

– Так что ты вычитала в этой книге? – прервал нас Гарри, обращаясь к Гермионе.

– Там перечислены чистокровные волшебники, чей род к нашему времени прервался по мужской линии. Как я поняла, с семьёй Певерелл это случилось с одной из первых.

– Как это — прервался по мужской линии? — переспросил Рон.

– Это значит, что фамилию этой семьи уже никто не носит, — объяснила Гермиона, — хотя вполне могут быть потомки по женской линии, просто фамилия у них другая… - и тут Гарри перебил ее, крикнув вслух:

– Марволо Мракс!

– Что? – хором спросили Рон и Герми.

– Мой прадедушка по папе, - заметила я вполголоса.

– В Омуте памяти! Мракс говорил, что он потомок Певереллов! Перстень, который потом стал крестражем, ну, Мракс говорил, что на нем герб Певереллов. Он чуть это кольцо в нос министерскому чиновнику не засунул.

– А почему перстень Мракса стал крестражем? – уставился на меня Рон. Я вздохнула.

– Как и медальон, он благополучно оставил наш неблагоденствующий в чистоте крови род и потерялся. У папы отродясь ни того, ни другого не было. Папе достался только ныне упокоившийся Василиск и Тайная Комната.

– Герб Певереллов? — насторожилась Гермиона. — Ты его хорошо разглядел?

– Не очень, — ответил Гарри. — Вроде там ничего такого особенного не было — так, несколько чёрточек. Я вблизи-то его видел, когда он был треснутый.