– Ты же сегодня работаешь до четырех, верно? – я кивнула. – Отлично, тогда к шести не строй никаких планов, хорошо? – я снова кивнула, машинально, но тут же и опомнилась.

– Сев, я до двух и пойду с Гарри в Хогсмид, мы вернемся вечером… - его эти слова застали в дверях. Пару секунд постояв, Северус резко повернулся ко мне.

– Ты с ума сошла? – я даже обиделась.

– Нет… Ну я…

– Я готовлю тебе сюрприз, а ты с братом идешь! Кэт!

– Сев, но я не могу пустить его одного…

– Ему шестнадцать лет и он идет не один явно! Кэт, он не годовалый малыш!

– Но он же еще ребенок! А завтра я буду с тобой весь день, честно! – попыталась отмазаться я… Кончилось все тем, что Северус, со словами:

– А и иди куда хочешь! В День влюбленных, иди, дорогая! Я тоже найду, с кем провести этот вечер. Правда не обещаю с братом, брата-то нет у меня! – ушел, хлопнув дверью.

До полудня я терзалась той мыслью, что получилось очень нехорошо, в обед, глядя на Тонкс, собравшуюся на свидание с Ремом, на влюбленные парочки, я передумала идти с Гарри. В конце концов здравый смысл во мне победил желание спасти братишку. И в четыре я прилетела к нам в комнату. Слова о компании я не приняла всерьез, а зря… Северуса дома и не было… Равно как и на рабочем месте. И пойманный мной Филч, как и Пивз, ничего сказать не мог. К пяти часам найти любимого я уже отчаялась. Вернулась к нам, поискала записку – может собрание ПС? Но ничего не было… В итоге я присела за стол и всхлипнула. Закрыла глаза руками, чувствуя, что начинаю плакать. Потому как вспомнила его обещание найти себе компанию на вечер. Выплакавшись, я вернулась в его кабинет – подождать там. И, к моему удивлению, Северус в компании профессора Трелони пил чай на рабочем месте, где я была меньше часа назад и никого тут не было.

– Эээ, добрый ве… - я осеклась. Трелони подскочила, повернулась ко мне и со словами:

– Мне стоит уйти, я чувствую, что… - она болтала еще что-то про третий глаз, ретируясь к дверям под моим взглядом. Северус хранил молчание.

– И что это было? – спросила я, когда предсказатель ушла.

– Ты об этом?
– он обвел стол рукой. – Это был чай и выпечка…

– Я о Трелони…

– Ах, об этом… Так это был… Это называется близость, Солнышко, а потом я решил угостить ее чаем.

– Близость?
– я даже фыркнула от самой идеи такого.

– Да, она была необыкновенно страстной. Горячая женщина!

– Не говори ерунды! – надулась я.

– Я серьезен! А почему ты не с Гарри? Ты помешала мне встретиться с профессором Стебль и с одной из студенток Денбриджа… - вот слова о студентке меня задели.

– Кобель! Опять на студенток заглядывался?! – вспылила я.

– Ага… Маргарита… Мне нравится ее верхняя половина тела, объемчик такой… Просто ммм…

– Сволочь! – на сей раз я уже разозлилась по-настоящему. Подлетела к нему и принялась лупить чьей-то домашней работой. В минуту злости я странным образом становилась психом.

– Что такое?! – удивленно поднял глазки Северус, сильной рукой перехватив мое запястье. – Не нравится, да?! Мне тоже не понравилось, когда ты собралась с Гарри вместо похода в ресторан.

– Сравнил!
– прошипела я.

– Да, сравнил! Для меня это почти то же сегодня было, что для тебя Маргарита или кто там еще! Ты понимаешь, что день влюбленных пар сегодня, а не защиты младших братиков?!

– Ну я же тут! Я пришла к тебе!

– Да, потому что я утром наорал, - эти слова меня задели. Можно подумать, если бы он не орал, я бы не пришла… Я ведь пришла бы…

– Ты… - я вырвалась и отвернулась.

– Что я? – обняли меня со спины, с силой прижав к себе.

– Я тебя точно когда-нибудь удушу… - я повернулась к нему, коснувшись губами его щеки, поскольку моя злость пошла в другое русло.

– Если поцелуем – начинай сейчас! – секунду спустя мы слились в долгом страстном поцелуе, забыв уже о недавней маленькой стычке между нами.

– Тем не менее, ты меня обидела… - заметил Северус. – Ты предпочла мне брата. Хотя одумалась и это радует.

– Ну мой дорогой, я люблю тебя, просто я люблю и Гарри и… - начала я оправдываться.

– Ладно, не волнуйся, все нормально. Я подозревал, что так и выйдет. Билеты жалко, пропали…

– Мы еще мо…

– Уже нет, спектакль идет уже… - усмехнулся Сев. Я ахнула.

“Театр, вот каким был сюрприз. Театр. Мерлин, да я идиотка!”

– Севви, прости, я же не знала что ты… Прости-прости! – затараторила я, представляя, как он доставал эти билеты, чтобы порадовать меня-дуру.

– Севви?! Никогда больше так меня не называй, поняла?! – возмутился он. – Не злюсь я, не злюсь, считай, что театр мы пропустили по твоей вине, а так я не злюсь.

– Почему не называть? – перевела я разговор в другое русло.

– Меня это раздражает, - последовал краткий ответ, я пообещала больше так его не звать и воцарился мир и покой. Между нами… Вокруг нас же покой в тот период времени был лишь относительным. В тот же день, четырнадцатого февраля, в больницу угодила гриффиндорка Кетти Белл, с проклятьем от какого-то ожерелья. Я навестила ее, пропела, девушке стало лучше, но на лечении ее, естественно, оставили, по моему отчасти настоянию. Я не слишком доверяла дару валькирии в вопросах проклятий. По словам самой девочки, ожерелье она должна была кому-то передать, да и едва ли кто-то горел большим стремлением проклясть молодую девушку-школьницу. Потому у меня зародилось ощущение того, что это лишь только начало чего-то более крупного и серьезного. А еще усилилось странное тревожное чувство какой-то фальши, давно уже зародившееся внутри меня. Я даже не могла бы сама объяснить, что было не так, но что-то меня напрягало, что-то постоянно давило на меня тяжелым грузом. И это еще Хранители на время поутихли…