Аурика великодушно простила мужу грубость, списав ее на расшатанные нервы.

* * *

Они миновали соседний с Калидумом город, не заезжая в него. Дормез катил мимо городских стен, когда Аурика услышала странный звук. Кто-то постукивал по крыше экипажа. Тук, тук-тук, тук, тук-тук-тук-тук.

Она выглянула в окно и обомлела. С неба лилась вода.

В Гелиополе были горные озера. Аурика часто любовалась их гладью. Иногда даже купалась. Но в целом была равнодушна к воде, как и все гелиосы. В их жизненных циклах она не играла особой роли.

Через распахнутые городские ворота, Аурика видела низших. Они смеялись, подставляя лица и ладони под капли. Совсем как гелиосы под солнечные лучи. И в этом сходстве ей мерещилось святотатство.

– Что это?
–  спросила она.

– Дождь. Вода падает с неба. Она орошает посевы, и на них растет зерно.

– Дождь, - повторила она незнакомое слово.
–  Это слезы Небесного отца? Отчего он плачет и почему его горю радуются низшие?

– Это первый дождь после нескольких лет засухи, - сказал Лоредан.
–  Не думаю, что Небесный отец опечален. Слезы, как и тепло, что он посылает на землю, его благодать. Дар всем живущим.

Она поверила мужу, но наотрез отказалась выходить из дормеза, пока дождь не закончится.

Остаток пути прошел без приключений. Аурика привыкала к смене дня и ночи. И хотя она жестоко страдала, стоило солнцу скрыться за горизонтом, страха больше не испытывала. Солнце всегда возвращалось. Надо только подождать.

Они въехали в столицу на рассвете – город только-только просыпался. Аурике понравилась архитектура Эльфантины. Хоть той и было далеко до вырубленного в горах цвета песчаника Гелиополя. Дома элефантийской знати с резными ставнями и статуями были грубы по сравнению с дворцами Гелиополя, но в них присутствовал свой шарм.

Но особенно Аурике понравилось название столицы низших – Эльфантина. Слово было из языка ее народа и в переводе на всеобщий означало «город фонтанов». Название не давало низшим забывать, кому они обязаны своим процветанием. Когда-то именно гелиосы заложили город на пересечение торговых путей.

Люди здесь одевались богаче, чем в других городах. И пахло от них лучше. Впервые с момента отъезда в сердце Аурики зародилась надежда, что она свыкнется с новым домом. И если не полюбит его, то, по крайней мере, не возненавидит.

Лоредан заранее позаботился о жилье. Они поселились в двухэтажном особняке, правая сторона которого выходила на одну из Главаных площадей, а левая – на бескрайний океан. Никогда еще Аурика не видела столько воды. Водная стихия пугала ее, и она предпочла комнату с видом на площадь.

На следующий же день после приезда Лоредан ушел по делам, и она осталась одна. Не было подруги, которая бы скрасила ее одиночество. Такой одинокой Аурика никогда себя не чувствовала.

Лоредан окружил ее роскошью. Она ни в чем не нуждалась. Лучшие портнихи и дорогие ткани были к ее услугам. Изысканные ковры, роскошная мебель, украшения из золота и драгоценных камней, покорные слуги. Все, что пожелает сердце, бросил Лоредан к ногам Аурики. Отчего же она была так несчастна?

Глава VII

В тот момент, когда дормез с солнечными пересек Главаные ворота столицы, в скромные северные ворота на лошадях въехали двое путников. Благодаря потрепанной одежде и осунувшимся от голода лицам они легко смешались с толпой простолюдинов.

– Дальше нам не по пути, - Элай натянул поводья, сворачивая в переулок.

Джеймс попрощаться не успел, как тот исчез из виду. Он был не самым приятным в общении типом, к тому же его компания сулила неприятности, но оказаться одному в столице было еще хуже.

Предоставленный самому себе Джеймс слонялся по городу без дела, привыкая к шуму, толкотне и пестрым краскам. Все здесь было чуждым. Джеймс впервые увидел фонтан – глубокая бетонная чаша, статуя девушки с кувшином, из которого в чашу лилась вода. Казалось, девушка вот-вот поднимет голову и подмигнет ему, так искусно она была сделана.

Люди носили изящные наряды, не то что в его родной деревне, где превыше всего ценилась теплота одежды, а уже после красота. От горожан приятно пахло. Особенно от женщин. Они источали аромат, словно клумбы близ фонтанов.

Деревья и те отличались – с широкими, мягкими листьями, пахнущими свежестью, если помять их в пальцах. В северном лесу росли только сосны-гиганты с корнями, уходящими глубоко под землю, и листьями-иголками, колючими, как жизнь на севере.

Но Главаное никто не кидал в Джеймса камнями и не выкрикивал оскорблений. И хотя люди по-прежнему его сторонились, он впервые не чувствовал себя отверженным. Джеймс будто попал в сказку. Но в отличие от сказки в реальности требовались деньги, а их не было. Поэтому он первым делом решил продать лошадь и поискать работу. Кузнец он отличный, прокормить себя сумеет.