Возвратившись в свой дворец к позднему вечеру, Рустем-паша неторопливо отправился в свой кабинет. Он жаждал зайти к султанше, поговорить с ней. Каждый вечер хотел. Но его пугало состояние супруги.

«Она так тосклива из-за того, что несчастна от жизни со мной, что вышла замуж за меня, а не за Малкочоглу» — думал паша и не беспокоил жену своими чувствами уже долгое время, всё время сдерживая свои порывы.

На втором этаже его встретила обеспокоенная Гюльбахар-калфа и, увидев пашу, подошла.

— Что такое? — нахмурился тот.

— Мы все беспокоимся за Михримах Султан, паша. Я сейчас заходила к султанше в покои спросить насчет хамама. Она плачет. Так горько, что у меня сердце сжалось. Но не беспокойтесь, с ней Хюнерл-хатун.

Мужчина тяжело вздохнул, услышав слова калфы.

— Простите, если лезу не в своё дело, паша, но султанше сейчас нужна поддержка.

Рустем-паша понимающе покачал головой и не смог себя заставить отправиться в свой кабинет работать. Растворив двери его с женой покоев, Рустем-паша вошёл внутрь. Было странно быть здесь при свете свечей. Он приходил сюда лишь спать, когда было темно и свечи погашены, а Михримах Султан спала.

Султанша сидела на кровати, уронив голову в руки, и тихо всхлипывала. Хюнерли-хатун, служанка, осторожно поглаживала свою госпожу по плечу.

— Султанша, — проговорил паша, велев жестом служанке выйти.

Хюнерли-хатун вышла, про себя улыбаясь. Наконец, паша обратил внимание на супругу.

Ей этого и нужно было — внимания и любви.

Услышав голос супруга и поняв, что она осталась с ним наедине, султанша затихла, отняла голову от рук и отвернулась к окну, быстро вытирая слезы. Гордая девушка не хотела, чтобы он видел её слезы.

— Что с Вами?

Мужчина сел рядом с женой.

— Я в порядке, Рустем. Не ожидала тебя увидеть. Ты же так старательно меня избегаешь.

Темные брови паши изумленно изогнулись.

— Что Вы, султанша? Я и не думал избегать Вас. Утром мне приходится рано покидать дворец из-за государственной службы и неблизкого пути до Топкапы, а вечером я сразу же отправляюсь к себе в кабинет работать.

— Знаю, Рустем. Но помни, что эта работа, в которой ты тонешь с головой, есть у тебя благодаря мне. Потому что я согласилась выйти за тебя замуж и не развожусь, несмотря на то, как ты ко мне относишься!

Михримах Султан не выдержала и повернулась лицом к изумленно-напряженному супругу.

— Султанша, я отношусь к Вам с уважением и любовью.

— Почему тогда я не чувствую этого? Я одна. И днями, и ночами.

— Так Вы поэтому грустите? Что я уделяю Вам мало внимания? — почему-то улыбнулся Рустем-паша.

Султанша слегка оскорбилась.

— Ничего подобного.

— Простите меня, — взял он за руку удивленную супругу. — Я думал… Думал, что Ваша тоска связана с тем, что Вы несчастливы со мною в браке, что жалеете о принятом решении. Я не хотел усугублять ситуацию, проявляя свои чувства. Думал, они Вам неприятны, как и моё внимание.

Михримах Султан неистово нахмурилась.

— Мне показалось, что Вы ко мне остыли…

— Как такое может быть, Михримах? Чтобы такая любовь бесследно испарилась… — теплым голосом отозвался мужчина, нежно проведя рукой по щеке жены. — Вы мне дороже всего на свете. Именно поэтому я старался не докучать Вам.

Султанша облегченно улыбнусь, припоминая, когда в последний раз она это делала. От осознания того, что Рустем-паша её всё ещё любит, ей стало лучше. Как оказалось на самом деле, его поведение — следствие уважения к её чувствам и забота.

— Если пожелаете, сегодняшний вечер я проведу с Вами.

Михримах Султан неуверенно кивнула. Весь оставшийся вечер Рустем-паша, давший волю своим чувствам, провел с супругой. Они, что случилось впервые, долго разговаривали обо всем, что приходило в голову. Тоска султанши немного отступила. Одиночество больше не казалось таким всеобъемлющим.

Ближе к ночи султанша, утомленная разговором, захотела спать. Заметив, что жену клонит в сон, Рустем-паша заботливо провел ладонью по её руке.

— Вы устали? Можете готовиться ко сну, султанша. А я проверю, как дела во дворце.

— Да, паша, — охотно согласилась та.

Как только паша покинул покои, она позвала служанок. Измир и Хюнерли, выглядевшие довольными, вошли.

— Расплети волосы и забери украшения, Измир. А ты, Хюнерли, принеси мою ночную рубашку.

— Как прикажете, — отозвалась последняя и отправилась в гардеробную.

Сев на тахту, Михримах Султан терпеливо ждала, когда Измир расплетет ее длинные золотистые волосы. Подготовившись ко сну, султанша легла в кровать и расслабленно прикрыла глаза. Измир-хатун по приказу госпожи вышла из покоев, но Хюнерли-хатун почему-то осталась.