И ведь хрена лысого отвертишься! Задание я уже принял, а обижать Бога-Берсеркера, при всей его отбитости, не хотелось. Все же слишком полезные у него плюшки, да и мужик он более-менее адекватный.

В общем, повздыхав для галочки, я плюнул на ладони и ухватился за рукоять.

И тут же руки пронзила острая боль, меня пару раз жестко тряхнуло и пальцы непроизвольно разжались.

ЭТА ТВАРЬ ЕЩЕ И ТОКОМ БЬЕТСЯ!!!

А на краю сознания послышался дребезжащий старческий смех.

– У тебя десять минут, - демонстративно зевнула Лило.
– Если не сможешь взять и удержать его в руках до истечения этого времени, то я засчитаю задание как проваленное.

Я злобно покосился на кальмарку и мстительно представил несколько особенно развратных сценок с ее участием, чем вызвал шокированный вскрик и гневное пыхтение. Хм… мне показалось, или оно было не только гневным?

– Показалось!
– сквозь зубы прошипела сцилла.

Ну-ну. Учитывая, как она тут описывала обычную реакцию на ее появление, то с кавалерами у дамочки должен быть полный штиль. Так что…

Хлобысь!

Рядом со мной по полу стегануло щупальце, оставив на камне заметную вмятину.

– Ладно, ладно, я просто так собираюсь с контрацеп… тьфу, бля, с концентрацией!
– вздохнул я, оставив в покое посланницу и задумавшись над тем, как мне взять в руки зловредный артефакт.

«Чешуйчатая, есть идеи?» - позвал я.

«Пхым!» - пришел ответ.

«Эй, ты там что, опять ревнуешь?»

«Да вот еще! Кому ты нужен, кобелина озабоченная?! И вообще, как ты только можешь позариться на эту… На это…»

«Ой, да ладно тебе», - вздохнул я.
– «А то первый день меня знаешь? Давай лучше помоги этого маразматика приручить, пока товарищ Древний нам по шапке не надавал. И вообще, что это такое?»

«Одушевленный артефакт», - пояснила дракошка, тут же соскальзывая на свой привычный лекторский тон.
– «Обычно такие делаются лишь богами, потому что только у них есть доступ к достаточно могущественным душам и редким материалам, а также необходимые знания и навыки для работы с ними. Такие артефакты редко оказываются по рангу ниже мифического, а также обладают целым набором гибких способностей и собственным разумом».

Мифическое? Если я правильно помню, то выше только божественный ранг… Хм… Божественный?

Я задумчиво посмотрел на свои руки, после перевел взгляд обратно на лежащий топор и нервно облизнулся.

А почему бы и нет? Артефактик-то Граора.

Не спуская глаз с рукояти топора, плавно соскользнул в то самое «полуастральное» состояние, в котором мог одновременно работать как в реальности, так и управлять тонкими процессами в ядре и своем теле.

Теперь переключаем два канала божественной маны на мои основные манотоки.

Граор и Мют.

По телу пробежала короткая судорога, а разум на мгновение погрузился в знакомую лихорадочную пучину горячки боя. Хотелось рвать все вокруг голыми руками, проливать реки крови и плясать по горе трупов поверженных врагов… Впрочем, уже в следующую секунду по мозгам прошлась волна успокаивающей энергии, заглушая эти дикие порывы.

И в очередной раз, спасибо тебе, Мют. Просто за то, что ты есть.

Вдох-выдох.

Глянул на собственные руки.

Они буквально горели алым огнем, от которого по телу расходилась легкая дрожь, периодически переходящая в судороги.

«Перерасход энергии», - влезла в мои мысли Чешуйка.
– «Большая часть божественной маны просто не находит применения и рассеивается в пространстве, отсюда и такой эффект. Однако обычному разумному к этому огню лучше не прикасаться. Душу не выжжет, мощность не та, но вот оставить вечный ожог или свести с ума оно вполне способно».

Интересно.

Нужно будет потом поэкспериментировать.

А сейчас к главному.

Протянув руки, я уверенно ухватился за рукоять топора. По телу тут же пробежал разряд энергии, похожей на электрическую, заставив тело задергаться, а пальцы — попытаться разжаться.

Но именно что «попытаться».

Стиснув зубы, я усилием воли начал вливать энергию в артефакт. И буквально почувствовал, как тот припал к потоку словно терзаемый переходным возрастом подросток к дыре, просверленной в «рабочую комнату» борделя.

Что, оголодал? Ну так и быть, вот тебе добавка!

Невольно растянув лыбу «на все тридцать два зуба», я по максимуму открутил краник и сила потоком хлынула через мои многострадальные манотоки к оружию.

Тело на подобное издевательство тут же отозвалось болью, а в воздухе запахло паленым — от обилия протекающей энергии мясо в моих руках и груди начало в буквальном смысле поджариваться!

«Андрей, стой! Не так сильно!» - тут же заволновалась Чешуйка.

«Да похуй! Пусть подавится, старый хрен!» - оскалился я, совершенно не ощущая ничего, кроме боли и азарта.