Чувство самосохранения отшибло напрочь.

Держащие рукоять топора пальцы начали потихоньку обугливаться. На самых кончиках уже были видны белые кости. Черная обгорелая плоть поднялась почти до запястий. Боль постепенно пересиливала, все больше и больше стремясь захватить внимание и разрушить концентрацию, но… Что такое боль?

Я уже слишком много ее перенес, причем в любых формах. Так что нехуй пугать ежа голой жопой!

И в этот момент моя затея наконец начала приносить плоды. Я почувствовал, как заключенная в артефакте душа начала банально «захлебываться».

Ну да, не каждый выдержит столько маны! Я ведь даже не пытаюсь ее сдерживать, просто пропускаю через себя. И то уже начинаю напоминать поджаренную головешку.

Вскоре артефакт начал барахтаться. Потом, вроде бы, молиться. Потом начал дымиться.

Лило что-то кричала.

Чешуйка тоже.

Мои руки вовсю чадили смрадным дымом, по локоть превратившись в черные обугленные кости.

Но мне было насрать.

Это пламя было таким краси…

Крак.

Что-то треснуло.

В останках моих рук покоились две половинки мифического артефакта, которые медленно осыпались невесомым серым пеплом.

Я поднял взгляд на круглые-круглые глаза Лило и, что-то пробормотав, плавно уплыл на хлынувших в сознание волнах боли куда-то в забытье…

***

Пустое черное пространство.

Подо мной черно-белая площадка, напоминающая гигантскую шахматную доску.

Передо мной, не спуская с моей бренной трусливой душонки тяжелых взглядов, сидят знакомые морды.

Здоровенный байкер на продавленном старом диване, перекатывающий меж лопатообразных лапищ жестяную банку из-под пива.

Объемная тень девушки с обалденными пропорциями на мрачном каменном троне.

Сидящая прямо на «полу» маленькая девочка в простеньком сером платье.

Черное облако с парой пугающих алых глаз.

И один «новенький», в виде какого-то оборванца в сером изодранном офисном костюме, со старой катаной в руках и солнцезащитных очках на улыбчивой морде.

– Он опять сдох, - первым нарушил тишину Грор.

Я попытался что-то ответить, но обнаружил, что рта у меня банально нету. И на попытки достучаться до небожителей мысленно они никак не реагировали.

Ну и пофиг.

– Угу, - кивнула Ауттэ.
– Причем самой дурацкой смертью, которую только можно представить. Спалил свое тело по собственной глупости.

Ну уж извините, увлекся малость.

– Хорошо, хоть душа осталась… - прошелестела Бездна.
– Можно будет его воскресить в теле какого-нибудь неудачника.

Эй-эй-эй! Древнейшая, почему сразу «неудачника»?! Вы и так тут мне такой аттракцион устроили, врагу не пожелаешь! Может, немножко снисхождения? Ну там в тушку принца, или хозяина фермы девушек-монстров.

– Ну почему сразу «неудачника»?
– оскалился «новенький» в очках, показывая впечатляющий набор заостренных зубов.

Вот-вот! Чувак, ты мне уже нравишься!

– Можно и в «неудачницу»!
– продолжил он.

Я передумал.

Уберите от меня этого извращенца!

– У меня тут есть одна кандидатура, - негромко произнесла Мют.

Малышка, ну давай! Ты меня всегда выручала, солнышко мое!

– Принцесса одного захудалого королевства, - безжалостно зарезала девочка мои мольбы и растоптала последние надежды.
– Возраст около пятнадцати и по полсотни килограмм и сантиметров веса и роста соответственно. Тупа как пробка, но последняя надежда своего рода. На днях у нее как раз свадьба с овдовевшим соседом-королем. Ему уже за восемьдесят, но он весьма и весьма активен.

Я оцепенел.

Вы охуели?

– Неплохое наказание для проштрафившегося Буревестника, - хмыкнул Граор.
– Пусть пока в этом теле наводит порядок в королевстве…

Нет, вы что, серьезно?!

– Если справишься и приведешь свое новое царство к процветанию, - прошелестела Бездна, - то мы подумаем над возможностью вернуть тебе прежнее тело. Провалишься… и мы придумаем что-нибудь «поинтересней».

Люд… То есть, Боги! Вы чего?! Вы же шутите, да?! ДА?!

– Будь верной своему мужу и нарожай побольше детишек, - искренне пожелала мне Ауттэ.
– От их количества будет зависеть и количество полагающихся тебе при следующем перерождении «плюшек».

НЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ!!!

– Держись, братан!
– оскалился самурай-оборванец и показал мне большой палец.
– Ну, или скорее, сеструха! Мха-ха-ха!!!

ДА ТЫ ВООБЩЕ КТО, БЛЯДЬ, ТАКОЙ?! Я ТЕБЯ ЗАПОМНЮ, ТВАРЬ! СЛЫШИШЬ?! ЗАПОМНЮ!!!

– Ну, раз решили, то я его забираю, - прошелестела Бездна и чуть подалась вперед.

В черном тумане открылась огромная алая пасть, полная острейших зубов, в которую меня тут же начало затягивать.

Я сопротивлялся.

Я цеплялся за пол площадки.