— Госпожа президент? — Голос секретаря по селектору вывел ее из задумчивости. Джессика провела рукой по лицу, обнаружив слезы.

— Да? — ответила она, судорожно вытирая свидетельства своей печали.

— У вас имеется один свободный час в расписании, ваша свекровь здесь.

Джессика вздохнула. Понедельник был ужасным днем.

— Хорошо, пожалуйста, попроси ее подождать пять минут, а потом проводи ко мне и закажи кофе, и мне нужны еще…

— … печенье. Да, мэм, я уже заказала их.

— Спасибо. 

— Ты выглядишь изнуренной, Джесс, — произнесла ее свекровь, даря воздушные поцелуи каждой щеке Джессики.

— Приятно видеть тебя, Марджори. Что привело тебя сегодня в округ Колумбия? — Джессика достаточно рано поняла, что легче было игнорировать удары матери Джона, чем пытаться их анализировать. Марджори хотела как лучше, она настолько погрязла в стародавней материнской заботе женщин Юга, что ты всегда перед ней выглядел слишком изнуренной.

— Я совершаю свой ежегодный осенний шопинг по магазинам и решила, что зайду к Julia Farr и Saks Jandel в этом году. Я устала от безжалостного черного и серого на показе мод в Нью-Йорке. Я хочу надеть что-то чертовски цветное.

Джессика попыталась скрыть улыбку, как только они уселись на двухместный диванчик в Овальном кабинете.

— Я слышала, что новые осенние вещи в коллекции Julia Farr красивые. Уверена, ты найдешь что-нибудь превосходное.

Марджори налила себе чашку кофе и улыбнулась пончикам.

— О, хорошо, съем два. Ты прямо оживилась. — Она взяла два глазированных пончика, лежащие на тарелки, и протянула их Джессики, которая была рада, что ее как бы обязывали их съесть.

— Сейчас, поскольку я очень сильно люблю тебя, ты же знаешь, я пришла не просто так, только поздороваться.

Джессика вежливо улыбнулась, откусывая пончик.

— Уверена, ты помнишь, что сороковой день рождения Джона не за горами, — продолжила Марджори, ставя на блюдце свою нетронутую чашку кофе.

Джессика проглотила кусок, вдруг засомневавшись, сможет ли помочь ее обычная сладкая терапия результатам этого разговора.

— Я поговорила со старшим Джоном, и мы подумали, что будет замечательно, если мы сможем отдать дань уважения и спланировать вечер здесь, в Белом доме. День памяти, возможно, выступят какие-то ораторы на южной лужайке, коллеги из Сената, кто служил с ним. Было бы замечательно, если бы сказал речь его бывший начальник администрации, и ты могла бы выступить и сказать, что произошло с некоторыми любимыми инициативами, за которые ратовал Джон. Мне кажется, это будет прекрасный способ напомнить стране ту надежду, которую предоставил им Джон, не так ли?

Сердце Джессики упало. Несмотря на то, что она сильно скучала по нему каждый день, и несмотря на то, насколько она его любила, ей не хотелось провести еще один из его дней рождения, барахтаясь в воспоминаниях о нем. Она и так была достаточно вовлечена в его прошлое. Хэмптоны каждый год на своей ферме в Южной Каролине праздновали день рождения Джона, это был ужин под строгую музыку и обязательно кто-то говорил какие-то импровизированные речи о Джоне и его жизни. Всегда присутствовала его сестра Лисанн, его родители и некоторые давние друзья из университета Джона, пара друзей с юрфак, с которыми он и Джессика проводили вместе время.

Но эти дни рождения были совершенно иными. У Джессики тоже было день рождение в этом же месяце, и в этот момент она поняла, что не хотела бы его делить со своим умершим мужем.

Она откашлялась, пытаясь придумать, как бы более мягко отказать своей свекрови, которая потеряла своего ребенка и никогда не переставала по нему тосковать. Джессика могла только вообразить, какую боль испытывает Марджори, просыпаясь каждое утро, вспоминая своего первенца, которого больше не было рядом с ней. Джессика прекрасно понимала, как больно потерять ребенка, даже не увидев его. Она даже не могла представить себе, что должен чувствовать человек, теряя кого-то, кого ты хорошо знал и вырастил до тридцати четырех лет.

— Марджори, — мягко произнесла она, — я думаю, что это прекрасная идея, но не думаю, что это вполне уместно.

Ее свекровь посмотрела на нее испуганно.

— Вместе с ним летели еще и другие люди, погибшие в том самолете, и у них не будет такого чествования, празднования дня рождения в Белом доме.

— Ну, мы можем тоже включить их в список… хотя это будет несколько странно, поскольку в этот день не будет их дня рождения, но мы можем, конечно, сказать пару слов и о них, пригласить их семьи. Джону бы это понравилось.

Джессика подумала, что Джону бы совсем не понравилась эта идея. Потому что Джон понимал, что если ты умер, то умер, а все остальные, кого ты оставил позади, будут потом и кровью делать потуги, чтобы помнить тебя, пытаясь сохранить о тебе память каждый день, стараясь не забыть, причем до такой степени, что у них даже начинало сводить животы.

— Даже это. Не думаю, что это мудро для меня использовать Белый дом в личных целях.

— Это не личное. — Голос Марджори поднялась на октаву. — Он был государственным деятелем. И он был в этом проклятом самолете по государственным делам. — Глаза ее наполнились слезами. — Целый народ потерял одного из своих молодых героев в тот день. Они обязаны в его день рождения, признать все его заслуги, все блага, которые он им предоставил, которыми теперь они могут пользоваться.