– Ну, как тебе моя кузина?
– поинтересовался хэла Арис у Лины, когда они отъехали от селения.

– Просто очаровательна!
– ответила Лина.
– Я рада, что познакомилась с ней, жаль только, так быстро пришлось распрощаться...

Хэла Арис подумал, надо когда-нибудь рассказать ей, что именно Кира была координатором нашумевшего Марнского восстания. Но, увы, еще не время раскрывать такие тайны...

Женщина, которую все сочли бы красавицей, если бы не печать отталкивающего высокомерия на ее лице, подошла к небольшой усадьбе на тихой улочке Марбора. По ее обветренному лицу и запыленной одежде заметно было, что она приехала в город откуда-то издалека. Местные жители проводили ее удивленными взглядами - надо же, анта, и направляется прямо к великому джеру Тайной стражи, хотя с тех пор, как он обосновался тут, люди стараются обходить стороной весь квартал.

Зира осведомилась у стражников-сэнгов, на месте ли Ят-су, и попросила передать ему, что она просит встречи. Предательница уже достаточно овладела языком захватчиков, чтобы объясняться с ними без чьей-либо помощи.

Получив разрешение подняться к великому джеру, она буквально ворвалась в его покои, и после краткого приветствия сразу перешла к делу:

– Я сделала для вас достаточно много, чтобы рассчитывать на определенное вознаграждение, не так ли?

– Разве тебе мало заплатили?
– удивился Ят-су.

– У меня хотели все отобрать! Именно поэтому я пришла сюда! Я даже поместье купить не могу! Они требуют родственника-мужчину, но у меня таких нет!

– Неужели Норис занял давно уготованное ему место в преисподней?
– поинтересовался великий джер.

– Я не это имела в виду!

– Так он жив?

– Меня это не волнует больше! Я хотела сказать, что здесь, в Новых Землях Сэнгтху, у меня нет родственников вообще, ни мужчин, ни женщин! То, что мне заплатили, я вынуждена все время носить на себе! Где справедливость? Ваши люди мне клялись, что Алтху справедлив и не оставляет без награды всякого, кто хоть чем-то послужит ему! Разве я мало сделала?

Ят-су поморщился досадливо, ему очень хотелось выгнать назойливую просительницу, но приходилось сдерживаться.

– Слушай внимательно, женщина!
– отчеканил он.
– В Мировой Книге сказано: у женщин нет души!

– Это что же, по-вашему, я не человек, что ли?
– возмутилась Зира.

– Богословы полагают, женщина представляет собой разумное животное, подобное, к примеру, собаке!

– Что?! Это после того, что я для вас сделала?! Да ваши соглядатаи...

– Молчать!
– рявкнул великий джер так, что Зира испуганно отшатнулась.

– Отсюда следует предназначение женщины, - продолжил он, - добросовестно служить своему хозяину, то есть мужу, отцу, или иному родственнику. Ты должна найти себе такового! Раз ты из антов, это, конечно, осложняет дело. Впрочем, то, что ты умеешь читать и писать... Многие оценят такие умения подвластной жены!

– Но я не умею ни читать, ни писать!

– Как же ты отправляла свои послания?

– Мой сын, мой несчастный сын писал их! Наверное, они убили его...

– Молчи, женщина!
– Ят-су окончательно потерял терпение и в ярости затопал ногами.
– Убирайся отсюда! Я дал тебе золото, которое ты просила, Алтху свидетель, что ты все получила сполна!

Зира шла по городу, размышляя, что же теперь делать. Сумка с золотом давила ей на плечи, все больше давали о себе знать голод и жажда. Она обошла все более-менее приличные постоялые дворы, но ни в один ее не пустили. Их хозяева, напуганные прибытием в Марбор служителей Тайной Стражи во главе с великим джером, опасались приютить одинокую женщину, так как это могло повлечь за собой обвинение в безнравственности.

Совершенно обессилевшая от голода и усталости, Зира вынуждена была свернуть в кривые улочки, теснившиеся на окраине города. Может, кто-то из бедняков, обитающих в кое-как построенных, подпиравших друг друга лачугах, польстится на щедрую плату и пустит ее переночевать?

Несколько бродяг, сидевших прямо в пыли под покосившимся забором, проводили ее заинтересованными взглядами. Тяжесть сумки за спиной не ускользнула от их внимания. Едва изменница свернула за угол, они поднялись и направились следом.

Наутро стражники Марбора нашли в канаве труп женщины с перерезанным горлом. Так как не объявилось ни родственников, ни знакомых, кто бы разыскивал ее, на следующий день тело несчастной закопали в яме за городом вместе с другими безродными мертвецами.