Тем временем двое других обступили Каро и после небольшой перебранки набросились на него. Юноша успел полоснуть одного из них по шее, но второй ударил его в спину, после чего кинулся к Тине. К счастью, она уже успела покончить со своим противником.

Сэнг оказался на удивление проворным и умелым, и Тина с трудом уворачивалась от его атак. Улучив момент, она нагнулась и зачерпнула рукой песок, чтобы швырнуть в лицо врагу, но тот вовремя заметил ее уловку и сумел отскочить. В конце концов, он все-таки достал ее, распоров сверху вниз левую руку.

Хэла держалась из последних сил. Кровь пропитала рукав и капала на землю. Впрочем, сэнг тоже был ранен и начал слабеть.

Тина отступила немного назад и в сторону, чтобы солнце было у нее за спиной. Противник шагнул к ней, замахиваясь для удара. Двигайся он хоть немного быстрее, ей было бы несдобровать. Отчаянно и дерзко хэла рванулась ему навстречу, и нож в ее руке вошел прямо в незащищенный живот врага чуть ниже солнечного сплетения. Она дернула его на себя из падающего тела, готовясь опять защищаться, не осознавая еще, что все уже кончено.

– Как, это все?
– удивленно подумала она, но сэнг действительно лежал у ее ног и не шевелился.

Тут у Тины потемнело в глазах от внезапно нахлынувшего ощущения слабости и дурноты, да еще и боль в руке стала совершенно нестерпимой. Хэла едва устояла на ногах, лишь мысль о сыне заставила ее собраться и дойти до берега озера, где стояла рыбацкая хижина. Она толкнула палку, подпиравшую дверь, и, совершенно обессиленная, опустилась на землю.

– Норти!
– позвала она с отчаянной надеждой.

Дверь распахнулась, и мальчик бросился к ней с громким криком:

– Мама!

Он обнял ее за шею, и прижался щекой. Тина обхватила его здоровой рукой и поняла, что уже не сможет никуда идти. Страх пронзил ее - сейчас она потеряет сознание, а малыш будет сидеть один рядом с ее остывающим телом...

Хэла Норис собирался внедрить своего соглядатая в окружение джера, управляющего порабощенной землей Марн. Ему потребовалось выяснить кое-что относительно нынешней ситуации там, и он знал, кто ему может помочь. Совсем недавно один из его людей вернулся из Марбора и пребывал сейчас со своей семьей в Мельдоре.

Глава совета по безопасности решил не вызывать его в Дорбор, а сам отправился в поселок, чтобы заодно наведаться в свою хижину на берегу озера. Надо посмотреть, не провалилась ли крыша после зимних снегопадов. По-хорошему, давно пора разобрать ветхий, оставшийся еще от прадеда домик, и построить новый, но где найти время?

Он хотел позвать с собой и жену, но той не оказалось дома. Конюшня тоже была пуста, пришлось воспользоваться общественной каретой, что перевозила людей между Дорбором и Мельдором три раза в день.

Глава совета по безопасности довольно быстро выяснил все, что нужно, и отправился на озеро. У порога своей хижины он наткнулся на женщину в окровавленной одежде, рядом с ней сидел и тихо всхлипывал маленький мальчик. Норис узнал юную хэла, к которой был, по слухам, неравнодушен его сын.

– Что случилось?
– спросил он, склонившись над ней.

– Сэнги... Тут были сэнги!
– чуть слышно прошептала Тина.

– Где они?

– Там, в лесу...

– Сколько их?

– Трое... Они мертвы... Норти возьмите... Отведите в Мельдор...

– Да все в порядке с ним! Меня больше беспокоишь ты!

Норис снял заплечный мешок, достал оттуда полотенце, в которое был завернут хлеб, и разорвал его. Он опустился на колени рядом с Тиной, чтобы перевязать ее.

– Оставьте меня...
– противилась она.
– Потом... Норти заберите!

– Ну что ты! Как-нибудь донесу тебя до дороги, тут недалеко. Кто-нибудь поедет с пристани...

– Каро...
– произнесла вдруг Тина, и Норис недоуменно взглянул на нее, не понимая, причем тут его сын.

– Убит...

– Как? Где он?

– В лесу...

Норис пошел по следу примятой травы, который привел его к месту схватки с сэнгами. Совершенно ошеломленный, он стоял над телом сына, потом опомнился и вернулся к Тине. Не говоря ни слова, он поднял ее и понес по тропинке, ведущей к дороге, что соединяла поселок с пристанью. Остановив первую попавшуюся повозку, он велел вознице поспешить в Мельдор.

Уверенная, что все идет, как она задумала, Зира поджидала сына, но его все не было. Предательница начала уже терять терпение. Сначала она злилась, потом забеспокоилась и села у окна.