Он очень много думал и, в конце концов, решил, что пора оставить всё как есть. А всё, что у него сейчас есть, - это маленькая жизнь, которая вот-вот появится на этот свет. Это частичка его, в которой заключается на данный момент весь смысл его дальнейшего существования. Не было бы всего этого, и Егор вообще не стал бы сомневаться: он тут же уехал бы куда-нибудь далеко и, следуя примеру своей больной любви, принялся бы переживать своё горе в полном одиночестве, закрывшись от всех. Но он не может сделать этого сейчас. Не может, потому что у него другие обязанности. Ему есть, о ком заботиться, правильно когда-то сказала Согдиана. Да, она была права, и он в точности последует её советам. Но не потому, что так захотела она, а потому, что он так решил. И без неё он пришёл бы к такому решению, так как иного просто не дано. Вот уже несколько дней он обдумывал ситуацию, и сегодня утром, сорвавшись из дома в непогоду, окончательно укрепился в мысли, что теперь он прежде всего будет заботиться об этом ребёнке. И он приложит все свои силы только на благо его одного…

*******

Уже в который раз коротая скучный вечер за просмотром не менее нудного фильма, Маргарита вздохнула и, с раздражением щёлкнув пультом, поднялась с дивана и направилась на кухню. Открыв холодильник, она взяла с верхней полки яблоко и принялась скептически рассматривать его.

Душа требовала чего-то, но она и сама не знала, чего именно. Ей до жути надоело настоящее положение вещей. Надоели эти дни, проходившие на студии почти безрезультатно (почему-то каждая проделанная работа над одними и теми же песнями не приносила ей прежнего удовлетворения, она чувствовала, что могла бы сделать всё намного лучше, однако порой просто была не в силах настроиться на нужный лад, и это очень бесило). Надоели бездумные походы по магазинам в полном одиночестве, а потом и вечера – самые длинные, тянувшиеся с невыносимой медлительностью. Как-то раз Рита подумала, что ей, вероятно, необходима встряска, выброс негативной энергии, и отправилась в клуб. Но и там она не сумела как следует расслабиться. На неё будто что-то давило, не отпускало в привычный ритм жизни. Вернувшись из клуба домой раньше полуночи, она прилипла к телевизору, дабы скоротать время, понимая, что уснуть ещё долго не сможет. Поразительно, как тишина, стоящая в пустой квартире, может резать уши! Рита не помнила, когда в последний раз к ней кто-то приходил. Телефон её также преимущественно молчал, потому что те, кто ещё недавно пытался до неё дозвониться, всё чаще вынуждены были слушать бесконечные длинные гудки или же равнодушное «абонент временно недоступен». Она и сама не хотела ни с кем разговаривать. Ей казалось, что любой позвонивший будет лишь жалеть её, сочувствовать непростому положению и тому, что жизнь её в последнее время, мягко сказать, не задалась. Нотации она тоже не собиралась выслушивать, ей вполне хватило их на своём веку. Можно сказать, она отмалчивалась не ради самой себя, а больше всего ради остальных. Потому что знала, что запросто может обидеть кого-нибудь резким словцом, и это выйдет абсолютно ненамеренно, это произойдёт лишь как следствие чьей-то чрезмерной заботы по отношению к ней.

Остановившись в коридоре с яблоком в руке, Рита в задумчивости облокотилась о стену. А может, стоит прислушаться к себе и понять, чего она хочет? Одиночество начинало тяготить, но и общение с кем-то вряд ли сейчас принесёт удовольствие. А что может его принести? Или попытаться хотя бы начать с малого? Позвонить Юле, единственной подруге? Что-то она совсем перестала интересоваться её личной жизнью. Три дня назад та вернулась из Греции, куда ездила отдыхать с Ашихминым. Как она там? Кажется, у неё с Сергеем намечалось что-то интересное?

Маргарита опустилась обратно на диван в гостиной и набрала номер Паршуты. Та сонным голосом ответила, что уже спит, и Рита поспешила попрощаться. В самом деле, она ведь даже не удосужилась посмотреть на часы: было далеко за полночь. Что ж…

Внезапно в голову закралась мысль, от которой внутри что-то сжалось. Так и не разобравшись, чем навеяны эти странные чувства, Маргарита секунду подумала и, потыкав пальцами в кнопки, принялась слушать длинные гудки в трубке. Почему-то она была почти уверена, что ей ответят, несмотря на позднее время.

– Алло, - наконец, донеслось до неё.

– Привет, - проговорила Рита, на ходу соображая, чем объяснить свой звонок. – Это ты?

– А ты ожидала услышать кого-то ещё? – голос Адама тоже казался сонным.

– Ты спал? – поинтересовалась она, помолчав. – Извини, я…

– Всё нормально, - прервал её тот. – Что-нибудь случилось?

– Просто хотела узнать, как у тебя дела, - пояснила Маргарита.

– Неожиданно, - кашлянув, отозвался Адам. – Столько времени прошло. Я думал, ты удалила мой номер телефона.

– Адам, послушай, - она замялась, подбирая слова, - я понимаю, что уже поздно, но всё же хочу попросить прощения за то, что… в общем, я была несправедлива к тебе. Думаю, ты и сам знаешь, в каких именно моментах. Не хочу, чтобы ты злился.

– Как ты? – судя по его тону, он и не думал злиться, а искренне переживал за неё всё это время. Только вот позвонить не решался, но это ясно: она ведь заявила, что не желает больше видеть его. Все эти мысли кольнули Риту где-то глубоко внутри, и она почувствовала, что должна говорить с ним честно.

– По правде говоря, не очень, - призналась она. – Я ни с кем не общаюсь, всё время сижу дома одна. Я и сейчас совсем одна…

– Марго, - на секунду ему показалось, что это смахивает на приглашение, - ты…

– Не хочешь приехать ко мне? – опередила Рита все его вопросы. Она сама не поняла, как эти слова вдруг вырвались у неё изо рта. Но не смутилась и продолжила:

– Мне тебя не хватает. Я скучаю. По нашим разговорам, по ночным посиделкам. Помнишь?

– Конечно, - Адам вздохнул. – Если ты просишь, то я приеду.

– Приезжай, - последовал ответ. – Мне так одиноко…

********

В день выписки Егор встречал Аню Плетнёву в вестибюле роддома с огромным букетом цветов. Неделю назад она родила мальчика, и теперь наконец-то могла отправиться домой вместе со своим малышом.

Ожидая её появления внизу, наравне ещё с несколькими молодыми людьми, которые, в свою очередь, готовились встречать своих любимых девушек или жён, Егор заметно нервничал и всё время поглядывал на часы. В ажиотаже он чуть было не распотрошил букет на лепестки. Его волнение лишь усиливалось с каждой проходившей минутой. Наконец, он увидел, как открывается дверь в конце коридора, и к нему неуверенной походкой идёт Аня со свёртком на руках.