— Видишь, я себя контролирую. Почти, — снова также шёпотом добавляет он.

— В следующий раз так не повезёт, лучше вообще не пей.

— Выпивка для меня ничто, меня конкретно прёт от дозы. Вот у тебя в книжке они нажираются, значит, наркотой, но странно, что не переспали. Потому что я, когда действительно был под наркотиками, то переспал с подружкой лучшего друга, покойного лучшего друга, — его голос совсем быстро падает, если Стефан начинал говорить оживлённо, то закончил сухо и быстро.

— Он умер? — поражаюсь я.

— Я — ужасный человек, он умер из-за меня… я не врал, когда говорил, что не хороший человек, Елена. Мне так плохо сейчас из-за всего, что я сделал по глупости и в молодости.

— Ты и так молод сейчас, — я не знаю, как относится к его словам, может, он бредит? — Ты ещё и наркоман?

— Был им. Баловался. Но так баловался, что потом у меня недели из головы пропадали целые… ненавижу свои семнадцать лет… ты не представляешь, как сильно я понимаю Алекса, Елена, ты не можешь представить… Он хоть и ловелас без совести, но не наркоман и не игрок, и он не являлся причиной самоубийства лучшего друга… Ему было бы сейчас двадцать три, как мне, Елена…, но его нет. Хейзел одна, а я не люблю её, и всё это из-за меня…

Я показываю ему взглядом, что давно расстегнула рубашку, а он садится в кровати, я помогаю стянуть с него рубашку и снять бабочку.

— Я думала, ты просто не хочешь, чтобы я влюбилась в идеального парня, — вздыхаю я, беря его рубашку в руки, чтобы повесить на вешалку и убрать в шкаф.

— Ох, нет, я не идеален, ты же видишь теперь, какой я плохой человек. Такого никто не полюбит, когда узнает всю правду….Отец отвернулся от меня, когда узнал…сказал, что я не его сын, что я жалкий наркоман, и упёк в реабилитационный центр.

— Ты не прав, Алекса же полюбили, а он ещё тот кобель, — усмехаюсь я, сочувствующе смотря на Стефана.

 — Дело в том, что я хуже, Алекса, Елена. Он никого не убивал в отличие от меня, — тихо произносит эскортник и качает головой.

— Нет, хуже Алекса человека нет, — шучу я и жду, пока Стефан снимет брюки. Я иду к шкафу, вешаю на вешалку его одежду, беру новую пижаму, которую купила, пока все бегали за платьями и туфлями, и возвращаюсь к Стефану.

— Смотри, какая симпотная, а? — прикладываю я к себе вверх от пижамы в полоску, на что он усмехается. — Я купила, чтобы ты тут накаченным прессом не сверкал, а то мне уже снятся сны не очень приличные, — поднимаю я взгляд вверх, стыдясь.

— Теперь тебе будет легче, когда ты знаешь про меня. Что у меня бывают рецидивы, как, например, сегодня.

Знаю-то знаю, только вот до сих пор не понятно, почему он пошёл работать в эскортники с высшим образованием, да вся его жизнь — сплошная загадка. Сплошная тёмная загадка. Легко было Изольде — она с Алексом всю жизнь рядом жила…

— Знаешь правило жизни? Не связывайся с наркоманами и пьяницами — они никогда не изменятся.

— Я думала, так говорят про бабников… — пыталась я пошутить.

— Нет, даже бабники влюбляются. А я… у меня секретов больше, чем у кого-либо. И если бы хороших секретов — так нет. Когда ты тогда сказала про скелеты в моём шкафу, то не знаешь, как точно попала…

»- Давай, гонщик, останавливайся, не хочу я вместо Вегаса попасть в загробный мир. Мне скелетов хватило в твоём шкафу, — ёрничаю я“.

— Самое удивительное, я легко мог справляться с собой, я не был зависимым от наркотиков, я просто употреблял их, потому что так делал он, — специально опускает Стефан имя своего друга, —, а отец даже слушать меня не стал, он просто слил меня по-тихому в клинику для наркоманов.

— Ужасно, я не знала, теперь понятно, почему ты не берёшь его деньги, — мягко киваю я. Затем опоминаюсь и протягиваю ему пижаму. — Оденься вот, поспи, завтра станет легче…

— Я повторяю это себе уже 6 лет. Хах, ни девушки, ни нормальных родителей, ни дома, ни любимой работы, ни друзей.

— Ой, у меня также, так что не ной. Ни парня, — загибаю я палец, — ни парня, — загибаю я второй и повторяюсь, потому что понимаю, что у меня всё в жизни прекрасно, — ни парня… — уныло говорю я.

— Нужен он тебе, — усмехается Стефан, быстро натягивая новые штаны.

— Я привыкла к Деймону, а теперь вообще без понятия, — признаюсь я.

— Твоего Деймона вернуть теперь легче лёгкого, — фыркает Стефан, натягивая футболку, а я смотрю, как напрягаются мышцы на его теле, пока он её надевает. — Всего-то спровоцировать немного.… Не надо плакаться из-за всякой ерунды, а то тебе пошлют реальные проблемы, и тогда ты запоешь…

— Почему „пошлют“? Пошлёт, — исправляю я его, — Бог — один.