— Да. Такого ещё не было, — отрешённо произносит Стефан и отступает от меня, а я облегчённо выдыхаю. — Ты влюбилась в образ, — выпячивает он нижнюю губу и запускает руку в волосы. – Да, это возможно… и как сильно ты…

— Я… действительно люблю его, — смеюсь я. — А если ты — это он, то я люблю тебя, — мои слова доводят кожу Стефана до бледности. — Деймон… он бросил меня, а я ещё тогда серьёзно занималась проникновением в образ Алекса, а потом… так случилось, что я начала сходить по придуманному персонажу с ума. А потом появился ты. И с каждым шагом я видела в тебе Алекса. Я влюбилась в тебя. Влюбилась в Алекса. Ещё раз.

Стефан молчит, а я довольна собой. И в то же время чувствую, что совершила ошибку.

— Это интересно, ахах, это интересно, — приговаривает он, но как будто находится не здесь сейчас.

— Давно хотела спросить, сколько стоит с тобой заняться…

— Пошла ты, — неожиданно прерывает эскортник меня и уходит в сторону.

— Я плачу тебе, быстро вернулся, —, а теперь я наслаждаюсь этим. — Хочу, чтобы всё было как в главе под номером 36. Заплачу сколько угодно.

— Это всё же интересно, — вновь поворачивается Стефан ко мне, а я не сразу понимаю, что это он пояснил не мою ранее сказанную фразу, а высказался по поводу „новости о влюблённости“. — Звёздочка моей коллекции.

— Что? — не понимаю я. — Какой коллекции?

— Девушек. Я вас коллекционирую, как лепидоптерофилист бабочек, — разъясняет он.

Боже, какое слово, как он смог его выговорить?!

— И как?

Мне не больно. Не больно. Совсем не больно. „Как бабочек….“

— Я и говорю, что ты звёздочка моей коллекции. Как-нибудь тебе альбом покажу, там фотография каждой с такими нехитрыми подписями, а тебя теперь поставлю в начало как вид „исключительный и необыкновенный“.

Мне хочется плакать. Просто тупо рыдать. Он так легко может сделать мне больно, и это пугает.

— Подпись: „влюбилась в своего же персонажа, который придумала, и думает, что этот персонаж — это я“. Вот это да!

Я желаю сказать: я соврала.

Но я этого не говорю.

— Что ж, пойдёмте, мисс мечтания, к людям, которые нас ждут с вами не дождутся. Мисс Изольда, давайте сыграем на публику, — протягивает он руку ко мне, а я поджимаю губы.

Дура.

Коллекция.

Вот оно что.

Он просто собирает коллекцию вот таких дур.

Записывает нас.

А затем просматривает и наслаждается своим превосходством над нами.

Даже Алекс не такой, не такой урод.

А этот самый настоящий моральный урод. Ущербный человек.

— Разумеется, козлик мой.

Я ухмыляюсь. Я улыбаюсь.

Беру его руку.

Иду с ним вперёд.

Вижу лица людей.

Улыбаюсь и им.

Я так вымучена, и даже Деймон замечает это. Поправляю платье и тем самым выдаю свою растерянность, потерянность и несчастность.

Коллекция.

Собирает коллекцию.

Реверанс и поворот.

Коллекция.

— С тобой всё в порядке? — несколько слов из уст Деймона возвращают меня в сознание. Я ненавижу вечеринки, а особенно балы. Моё платье душит меня, как будто там действительно есть корсет, который мешает мне дышать.

Коллекция.

— Не в порядке, — признаюсь я. – Ох, то есть всё хорошо, — исправляюсь я, потому что Деймон уже собирался поинтересоваться, что же случилось. Этого не хватало только.

Я чувствую себя в своей книге. Но вот только это не так.

В одном углу огромного зала я вижу Кэтрин, облачённое в красивое тёмно-синее платье с кринолином, смотрится шикарно, обилие узорчатых линий и пара широких лент на юбке. Волосы убраны на вверх, открывая худые плечи, загорелые плечи.

Я устала, честно говоря… Люди решили провести ряд вечеринок. Вот прошла одна, потом вторая…когда же уже репетиция свадьбы? Обещали вроде…

Рядом с Кэтрин стоит Ребекка, на ней также бальное платье, но зелёного цвета, золотые завитые кудри распущены и изящно свисают. Платье с корсетом, шнуровка сзади, я это поняла хотя бы, потому что не думала, что у неё такая худая талия — затянули. На юбке также присутствует шифон, который переливается золотым.

А есть я.

И я одета в то, что первое попалось под руку, когда я ходила в бутик.

Платье в пол персикового цвета, держащееся на груди, то есть без бретелек, на талии расходится в огромную нижнюю юбку, и когда я иду, рискую остаться без платья, интересно, что этот наряд многослойный, на юбке много-много слоёв, за счёт чего и создаётся объём. На груди цвет скорее кремовый, медленно переходящий в персиковый, именно поэтому, скорее всего, я и „запала“ на платье. Если я вообще могу „западать“ на одежду. И мне нравится юбка, которая не только многослойная, но также словно образует розы из ткани, за счёт сложения слоёв материала, это показалось мне интересным, просто розы, изображённые на ткани, мне не нравятся.

И да — я вообще не люблю розы.

Из-за этого Кэролайн частенько считает меня инопланетянкой, но всё же повторяет: ты их не любишь, потому что тебе розы не дарят.

Я закатываю глаза на её реплики, глупо же. Дарил мне Деймон розы, было дело, но потом понял, что я от них не в восторге. И даже если мне они нравились — они дорогие. Возможно, я убедила себя, что они мне не нравится, потому что не хотела, чтобы он тратился на меня. Думаю, что зря. Нашёл же Кэтрин деньги на кольцо с бриллиантами.