— “Слишком беззаботной” можно назвать Хицугири, — горячо возразил Акихико. — Разве вы не помните, что он заявил после второго суда? Что пытаться выбраться вместе с остальными он не намерен, но “готов помочь”. Да наверняка он просто хочет узнать информацию для Тау! Кто знает, может она уже в курсе, о чём мы говорили на прошлом собрании? — Акихико с каждым словом всё больше горячился и в какой-то момент принялся размахивать руками. Наконец, он сокрушённо заключил: — Не стоило нам его звать туда, как и Фурудо!

Слова Акихико заставили Ёшики задуматься. Неужели, Супер Барабанщик действительно работает с Тау? Чем дольше Супер Хулиган размышлял об аргументах нового товарища, тем убедительнее они начинали ему казаться. А вот Минато они не заставили изменить точку зрения.

— В твоих словах, конечно, есть смысл. Но что если ты ошибаешься? — неожиданно встал на защиту Марти повелитель персон. На удивлённо вскинутые брови товарища он пояснил: — Может быть так, что он не “попался в ловушку”, а пришёл сюда добровольно? Ты заметил, что он не удивился, когда Октавиан-сан на прошлом суде призналась, что она всё это время находилась тут по своей воле? Может, это потому, что он и сам такой же. Поэтому он и не хочет покидать академию — пока не добьётся своей цели.

— И какая же это может быть цель? — поинтересовался Ёшики.

Минато пожал плечами. Акихико скептически покачал головой.

— И всё-таки я ему не доверяю, — отрезал он.

— А кому тогда ты можешь доверять? — полюбопытствовал Минато.

Акихико немного опешил от неожиданного вопроса и удивлённо взглянул на товарища: тот выглядел совершенно серьёзным. Тогда боксёр перевёл взгляд на Ёшики, а затем снова на Минато. Наконец, он без тени сомнения ответил:

— Вам двоим.

Минато польщённо усмехнулся. Ёшики также ухмылялся.

— Ага, учитывая, что на любом суде я оказываюсь в числе подозреваемых, — заметил он и, чуть подумав, добавил: — Собственно, как и ты сам.

Акихико понимающе вздохнул.

— Неудивительно, — заметил Минато. — Вы тут выглядите как самые сильные, вот вас немного и побаиваются.

— Почему-то с Супер Мечником такого не происходит, — обиженно хмыкнул Ёшики.

— Он просто не выглядит достаточно внушительно, — добродушно усмехнулся Акихико. — Да и мне кажется, что он хороший парень. Думает о других, заботится о сестре…

— … и так же, как ты, недолюбливает Флая-сана, — закончил за него Минато, с улыбкой качая головой.

Акихико хмыкнул и поджал губы. Ну да, он действительно испытывал к Дэймону некоторую симпатию, основанную на солидарности, но боксёру уже начало казаться, что его друг издевается над ним. “И почему он всегда оправдывает этого?..” — подумал он.

— Я так понимаю, ты не подозреваешь его в заговоре, — заключил Ёшики, кивнув. Затем он перевёл взгляд на Минато и проговорил: — А ты, кажется, можешь сказать то же самое о Хан-сан, да?

Минато некоторое время колебался, задумавшись, а затем кивнул.

— Верно. Она сейчас слишком подавлена смертью подруги. Какие уж тут заговоры!

— Уж не полюбилась ли она тебе? — вдруг усмехнулся Ёшики.

Минато мотнул головой и с лёгкой, чуть снисходительной усмешкой взглянул на него, вскинув брови. Всё его выражение будто говорило: “Ну что за глупости!” Хотя с другой стороны, повелитель персон понимал, откуда такие мысли: всё время, что он не проводил с Акихико и Ёшики, он отдавал на поддержку Марибель. Он чувствовал, что сейчас ей как никогда нужен кто-то, готовый протянуть руку помощи, и просто не мог её бросить. К тому же, с тех пор как она рассказала ему правду о себе, он чувствовал, что она видит в нём надёжного человека, и просто не мог не оправдать её надежд. Пока ему это удавалось: Минато не рассказал тайну Марибель даже товарищам. Он знал, что этим предал бы девушку, и не мог позволить ей отдалиться от него сейчас, когда её состояние так плачевно. “Её нельзя оставлять одну”, — твёрдо решил он.

***

— Так и знала, что вы здесь, — удовлетворённо кивнула Хитаги, приметив за одним из столиков в дальней части столовой знакомую фигуру, едва дверь открылась. Марти также заметил её и приветливо махнул рукой.

— Становлюсь предсказуемым? — усмехнулся он, наблюдая, как Хитаги без лишних слов подходит ближе и, обведя взглядом стол перед собой, предложил: — Будешь йогурт?

— Нет, спасибо, — Хитаги отрицательно мотнула головой. — Я присяду? — она кивнула на стул напротив.

— Конечно, — Марти пожал плечами, попутно взяв в руки упаковку с йогуртом и отработанным движением сорвав с неё шелестящую фольгу. Рядом с ним слева стояла чашка горячего чая (судя по пару, слишком горячего), а справа покоились пустые коробочки — собратья той, что сейчас была у него в руках. Повисло молчание, во время которого Хитаги пыталась придумать, с какой из мыслей ей лучше начать разговор. Марти некоторое время выжидающе смотрел на неё, но ему довольно быстро наскучило. Тогда он подхватил чайную ложку, до этого спокойно лежавшую на салфетке, принялся вертеть её пальцами и по совершенно не понятной Хитаги причине не торопился применять по прямому назначению. Наконец, Хитаги склонила голову набок и заговорила: