— А с того, что они после боя. Похоже, нелёгкого. Экзорцисты почти закончили игру, добрались до вершины башни. Мы с Тики должны их встретить. Понятия не имею, чем.

— Ужином, — лениво предложил Аллен, и его собственный желудок неуверенно заёрзал. Ожил, что ли? Ну, если он хочет есть, значит, на верном пути к выздоровлению.

— Интересная идея. Думаю, такого им ещё не предлагали. И до конца загрузки сейчас минут пятьдесят, пока они подтянутся, останется сорок-тридцать. О, это будет интересный ужин. — Теперь Роад с Алленом шли по явно жилой комнате, и девочка была погружена в планы.

— Ладно, — слева в стене загорелась дверь, и Аллен кивнул на неё, — Я сейчас схожу за Узами. Посмотрю, как они.

Коридор, в который вышел Аллен, был длинным. Очень длинным и не особо примечательным. Разве что единственное интересное ждало его у двери, ведущей в никуда: чёрная дрожащая пелена подсказывала, что комната, в которую вёл проход, ныне полностью разрушена. А на лестнице у двери лежали два тела. Или два охламона, вполне живые, но явно утомлённые. И что-то не так было с их левыми руками, испещренными шрамами.

А так ничего, целые.

Взгляд Аллена, правда, зацепился за «фонарик» на голове Джасдеро, которого он раньше не видел. Ах, наверно тот самый, что блондин нацепил по очередному спору, на сей раз проигранному.

Интересно, кому?

— Парни! Ау! — Аллен тряхнул за плечо сначала одного, потом второго, едва удержался от желания пнуть кого-нибудь. — Эй, давайте, поднимайтесь, дома належитесь!

— А?

— Аллен?

Оба разлепили глаза, как им и полагалось, одновременно.

— Поднимаемся, давайте! Роад сказала, коридор вот-вот загрузится, надо вас вытаскивать. Восстанавливать эти помещения обратно только ради вас никто не собирается.

Последнее, конечно, было ложью, и все это знали. Ковчег сам по себе хотели попытаться восстановить и продолжить в нём работу, но сейчас Аллену нужно было поднять этих двух. Ибо один и больной он отсюда никуда их не дотащит.

— Вот жмоты, — застонав, поднялся Дебитто, подавая руку и помогая подняться брату.

— Славно вас потрепало, как посмотрю. Что с руками, там шрамы?

— Они и есть! — Джасдеро болезненно поморщился, поглаживая повреждённый участок кожи. — И, кажется, эта дрянь там надолго.

— Чистая сила! Понятия не имел, что она может вот так заражать! Я надеялся, мы распадёмся, и зараза уйдёт, — Дебитто тоже не был в восторге. — А если не ушла, то значит, всё плохо. Чёрт! Кто ж знал, что этот монстр сможет драться собственной кровью!

— Ну, она стала получше, чем было на одном теле, — отметил Джасдеро. – Или мне так кажется. Или хочется в это верить. Эй, ну ты бы хоть помог! Аллен!

— А кто вас так вообще? — подставляя плечи, спросил Уолкер. С одной стороны повис блондин, с другой брюнет. И они медленно потопали прочь к выходу.

— Один монстр.

— Это я уже слышал.

— Он пьёт кровь акума, — все трое приостановились, так как Джасдеро едва не запнулся о косяк.

— Кровь акума? — переспросил Аллен.

Для Уолкера, который знал отлично, что за дрянь эти акума, который знал о месте, занимаемой ими в пищевой цепочке, известия об экзорцисте, что пьёт кровь акума, и впрямь были шокирующими.

— Сволочь. Она его бодрит уж больно, и он её с собой носит. Запасливый ублюдок… мы пытались флягу спрятать, выпили эту мерзость сами, так этот монстр потом и вовсе стал чисто кровяным чёрт знает чем!! — продолжал ныть Джасдеро.

Аллен честно не знал, что беспокоило его больше: что Узы сами пили кровь акума, или что этот тип стал кровяным монстром.

— Его чистая сила в крови. Наверное. Блин, да я не знаю, он псих какой-то!

— Монстр, — а теперь уже Джасдеро улыбался, как идиот. — И он назвал монстрами нас.

— Ну, да, сказал, что мы называем его так, потому что нас самих так люди называли, — Дебитто хрипло, но совершенно счастливо рассмеялся. И это его искреннее счастье безусловно сбивало с толку.

— Дурак, — Джасдеро тряхнул головой, наклоняясь ниже к уху Аллена, словно собираясь поделиться секретом. – Мы ему так и сказали. Что он дурак. А люди… ах, люди называли нас ангелами.

— Ангелами, слышишь! — у Дебитто уже слёзы текли от смеха; казалось, несмотря на сложный бой и все проблемы, несмотря на ранение, у этих двоих наконец-то с плеч обрушилась целая гора. Огромная, многотонная, почти неподъёмная. И от того оба сейчас в объятиях эйфории. — Они сами были ублюдочными монстрами. А мы их падшими ангелами, к которым и прикоснуться толком нельзя было, а от запрета любопытство разгоралось лишь всё больше. Вот как было.