— Нет.

— Граф!

— Я лучше пойду посмотрю, как там Аллен. — засуетился Тысячелетний хитрец. — И Шерил. И гости Шерила. И займусь этим, а не тем! То есть тем, а не этим! Всё равно внутри ничего полезного, и почти всё я и так знаю! А выделять, чего именно я не знаю из общей, уже известной мне массы, слишком долго и трудно! Слишком тонкая и глупая работа! Вот и всё!

Выдав эту тираду, Граф стремительно направился вон из кабинета.

— Вам не хочется этим заниматься? — улыбнулась девочка, когда Граф уже был в дверях. И он замер, услышав её слова. Видно, сразу понял, что именно имела в виду девочка. А значит, Роад была права. — Вам не хочется устраивать новое побоище, ведь так? Не сейчас, по крайней мере, так?

— Давай посмотрим, что с Алленом. Я действительно рад тому, как хорошо он отреагировал на смерть Гнева…

— Не отреагировал, вы хотите сказать.

— Мы все видели, что отреагировал, — напомнил Граф.

— Да уж. Но, похоже, он успел привыкнуть к нам и поверить в наше перерождение и даже отнёсся, несмотря на действия, серьёзно к тому, что происходило в Ковчеге. И его философия смерти… — Роад прошла мимо Графа, первой ступая в ярко освещённый коридор. — Я рада, что он научился жить с нами и стал жестким, не став жестоким.

— Смерть не жестока.

— Для вас, Граф. Не для людей, — напомнила Роад.

— Для людей тоже. Они все умирают.

Девочка, до этого бодро шагающая по коридору, вдруг запнулась и нерешительно оглянулась, размышляя о словах, что вертелись на её языке.

Стоит ли напоминать, что Аллен тоже смертен?

И решила, совсем не понимая, чем она сегодня руководствуется, промолчать. А ведь сама мысленно костерила Лулу за мягкость. Почему они такие странные и несчастные создания? И почему единственное, что они всегда желали, это причинение вреда всему роду человеческому?

Сегодня Роад молчала.

Они оба направились по коридору в крыло на второй этаж, где проживали кроме Аллена только Узы. Оттого крыло называлось детским. На недетские страсти, что могли кипеть за закрытыми дверями, в Семье давно не обращали внимания. Уж кого, а Ноев детьми назвать уже нельзя было. Даже если по сути своей они и были ближе всего порой именно к детям.

И сегодня здесь было тихо, спокойно немного мрачно, как и подобает в дождливый непогожий день.

Вот только.. эти крики…

Роад приостановилась, поднимая глаза к лестнице, ведущей на третий, почти не использующийся этаж, и как раз во время, потому как именно в этот момент с этой самой лестницы кувырком скатились Аллен, Дебитто, а на верхних ступенях замер потрепанный Джасдеро. Одежда их была в жутком разорванном состоянии, они сами оказались наполовину мокрыми и вымазанными в чём-то цветном, то там, то тут проступала кровь. У валяющегося в самому низу под Дебитто Аллена вообще был рассечён лоб, пара капель крови набухала на исцарапанной щеке. И при всём при этом Аллен безумно улыбался.

Улыбался, сжимая в объятиях цветное, но преимущественно белое, сдавленно шипящее создание, в котором с трудом узнавалась совершенно мокрая, намыленная кошка.

— Мы поймали её, — с безумной улыбкой протянул Аллен, как будто это всё объясняло.

====== Глава 35. Всё ещё выходные. ======

По всеобщему признанию Аллен шипел как кошки.

А уж когда в этом шипении стала угадываться нецензурщина, и ему влепили подзатыльник, шипение стало ещё более отчаянным и агрессивным.

— Ещё немного, и он кинется кусать тебя, папочка! Или царапать после такого мастер-класса! — рассмеялась Роад, опять смачивая вату в коньяке. Почему именно в нём? Так не жалко. И на спирту. Следовательно — отлично подходит для обработки боевых ран.

Точнее – бытовых. Купание котов битвой не назовёшь ведь перед тем, кто никогда не пытался это сделать. Тем более с кошаками, ни разу в жизни такого потрясения не переживавшими.

В общем, посторонним всю эпичность данного Шерилом задания постирать котов понять было не дано. Так же, как и Шерилу, до тех пор пока он не увидел последствия, превышающие саму проблему. Раньше были только разноцветные коты и развороченный угол одной комнаты, а теперь они пронеслись по всему коридору, заскочили в пару комнат и всюду оставляли явные следы своего пребывания.

На данный момент почти все четвероногие были выкупаны слугами, раздавались лишь душераздирающие вопли последнего, но Аллену жалко уже не было. Ни капельки. Разве что слуг.

Уборкой тоже занимались слуги. Доверять что-то подобное близнецам никто не желал, справедливо полагая, что, разошедшись, они только ухудшат положение.

Сам он был окружён заботой, смешками и Роад Камелот, лично взявшейся обрабатывать полученные в бою раны. И ничего смешного в этом не было. Коты в хозяйстве росли крупными, дикими, с лёгкостью расправлялись с крысами с себя ростом. И когда царапали людей, отчаянно спасаясь от ужасного таза с водой, дрались не на жизнь, а на смерть. Будто там не вода, а кислота. Или ещё что похуже.