— Ну.. мы меняемся, вообще-то, — Джасдеро хихикнул, — Хотя это может показать странным, но это же мы. Но чаще процентов на десять выпадает так, что я.

— Я думал почему-то иначе… — едва слышно пробормотал Аллен. И, кажется, произнёс что-то ещё, что вызвало новый взрыв смеха со стороны Уз.

— Ну, стоп-слово, с которого мы в эту тему и приплыли, на деле важно, особенно для полного доверия между партнёрами. Знаешь, покорному важно знать, что он в любой момент может всё это прекратить.

— Свобода воли! — фыркнул Джасдеро. — По крайней мере, нам это всегда именно так представлялось. Так что стоп-слово это то, с чего начинаешь сессию. У нас так же. Правда, у нас оно всегда одно и то же.

— И какое? — голос Аллена колебался, мальчик явно сомневался, стоит ли уточнять этот момент.

— «Я забыл стоп-слово!» — хором воскликнули Узы и снова заржали.

— Что?

— Мы договариваемся о разных других, конечно, но дело заканчивается тем, что о них мы забываем. Так что они никогда не работали.

— Другое дело, что стоит вопрос о том, сможет ли твой раб.. то есть… ты понял, произнести нашу «стоп-фразу», — коварство так и пёрло из длинноволосого Ноя. — Мы не мешаем её произнести напрямую, но вспомнить её тоже бывает не слишком просто.

— Два с лишним часа – рекорд. Время, которое понадобилось для того, чтобы её вспомнить.

— Тебе? — Аллен просто не мог не уточнить.

Что ответил Дебитто и ответил ли он, шокировано застывший Тики не слышал. Он вообще жалел, что сюда пришёл. Эти трое вряд ли придут на ужин. У них там своя атмосфера. Пусть сидят здесь.

А Тики пойдёт отсюда. Он сам виноват. Да…

Тики не знал, что, как только он пошёл от приоткрытой двери, в комнате тут же замолкли все голоса, будто в ожидании чего-то. Спустя три минуты тишину комнаты огласил сумасшедший смех трёх подростков.

— О боже, — утирая слёзы, пробормотал Аллен, через несколько минут наконец-то успокоившись. — Это всё было выдумкой?

— Разумеется, нет.

— Только личный опыт. Только правда. — подтвердил брюнет.

— Но на самом деле мы не собирались делиться с тобой такими пикантными моментами, — согласился Джасдеро, забираясь обратно на кровать и обнимая Дебитто со спины.

— Да, сомневаюсь, что мне это нужно. Тем более о том, что происходит между мужчинами.

— Думаешь, тебя такое не заинтересует? — уточнил блондин, подозрительно поглаживая выступающие ключицы «брата».

— Не знаю.

— А я так не думаю. Смотри сам, обычно у тех, кого привлекают только женщины, на самом деле довольно острая или хотя бы неприязненная реакция на мужеложство.

— Чёрт возьми, да мы можем читать об этом лекции, — буркнул в это время Дебитто, но блондин не обратил на эту реплику никакого внимания, самозабвенно продолжая.

— По крайней мере, им точно не нравится наблюдать это.

— Что это? — Аллен был слишком сосредоточен на наблюдении за аккуратными пальцами блондина, путешествующими по шее брюнета, будто в поисках сонной артерии, и не сразу понял, о чём речь.

— Ну, что-то вроде… — блондин склонил голову на бок, вглядываясь в лицо Дебитто, брюнет подмигнул и, ухватив за плечо, резко опрокинул его на свою сторону, так что светловолосая голова оказалась на коленях.

— Вот это! — подмигнул уже Аллену Дебитто, жадно впиваясь в губы приподнявшегося Джасдеро. Рука блондина с такой же силой и страстью впилась в короткие тёмные волосы, позволяя ему самому удержаться от падения. Джасдеро в ответ на этот жест лишь нагнулся, меняя положение и полностью нависая над своим любовником.

…Аллен понял, что пора делать ноги, чтобы не мешать. Вот только ноги как-то не слушались. Пришлось брать в руки кое-что тяжёлое и пробуждать этих двух… увлёкшихся рассказчиков.

То, что осталось за кадром, или причина, по которой Аллен отказался продолжать разговор с Графом. Небольшой бонус, что был наброском и не вошёл в главу, но, по сути, произошёл в сюжете.

— Ну и как, Аллен, тебе путешествие с Тики вообще? Ты подумал о происходящем?

— Если честно, Граф, то я только ещё больше запутался. Теперь совершенно не понимаю, что сам думаю и чувствую.

— Ничего страшного. Тебе же всего одиннадцать, это явно не тот возраст, когда человек составляет окончательное мнение о таких важных вещах.

Аллен смотрел на Графа с нескончаемой обидой.

— На самом деле, такого возраста вообще нет у человека, чтобы тот пришёл к окончательному результату. И тем более это не может произойти в одиннадцать.

Выражение лица Аллена стало ещё более мрачным.

— Что-то не так?

— Мне двенадцать, Граф.

— Э? да? Я оговорился…

— Вы не можете даже запомнить мой возраст!