– Вообще-то я имела в виду своего спутника, - уточнила я для недоходчивых и отстранилась. Он посмотрел в сторону Бенедикта и тут же поднял руку на правильную высоту. Я проследила за его взглядом. За нашим столиком сидел Кхан, маньяк, убийца, психопат (я влюбилась, еще раз). Не странно, что мистер МакКуинн так быстро вспомнил правила игры.

Музыка закончилась, мы поклонились друг другу, но меня тут же потянули в следующий танец. Когда я наконец-то выкрутилась из водоворота желающих, прошел не один и не два танца, а целых пять. Пробил час возвращаться за столик и утихомиривать разъяренных тигров.

Комментарий к That Man

http://vk.com/doyoubelieveinfaeries

Хештэг к главе #MUWP_ThatMan

========== Pleasures Of Soho ==========

Inspired by: Sohodolls – Pleasures of Soho

Бенедикт, Том и Эндрю

– И тут нарисовался этот пройдоха МакКуинн, - продолжил жаловаться на жизнь Бенедикт. – Он пригласил Хеллс на танец, а она так посмотрела на меня, будто запрещать ей танцевать со всякими богатыми лондонскими повесами по меньшей мере незаконно. И все бы ничего, - Хиддлстон закатил глаза в таком притворном негодовании, которое не получилось бы, тренируйся он часами перед зеркалом, Скотт, глядя на друга, чуть пивом не поперхнулся. – Но он потащил ее танцевать фокстрот, - тут Скотт-таки подавился. Бенедикт одарил его испепеляющим взглядом. – Вы не понимаете. Это же фокстрот, медленный, - последнее слово он разбил на слоги для тех, кто в танке. – Вы бы видели, как он вел Хеллс, а бахрома на платье послушно повторяла все движения ее тела. Это было слишком близко, потом он даже попытался опустить руку ниже талии, но, похоже, почувствовал мой взгляд, потому что быстро убрал ее на место. А еще эта беглянка вернулась ко мне только после пятого танца, хотя я отпускал ее на один. Присела рядом, будто ничего не произошло, поцеловала в щеку и поинтересовалась: «Соскучился?».

Бенедикт закончил доклад о пятничном вечере, а ребята, как могли, стоически выдержали трехсекундную паузу, выражающую мужскую солидарность и возмущение моим поведением. Но потом, давясь смехом, чуть не зарылись носом в бокалы с пивом.

– Друг мой, - Том решил взять слово первым, - что за неуверенная ревность? Ты что до сих пор не показал, кто в доме самец? – Бенедикт озадачено уставился на него, а Энди ушел под стол от приступа беззвучного хохота и оттуда перевел сказанное Томом:

– Вы с ней до сих пор не испытали ни одной горизонтальной поверхности в доме на прочность?

Камбербэтч молчал, что красноречиво свидетельствовало в пользу догадки Скотта-Хиддлстона. Он уже собрался с мыслями, чтобы как-то объяснить этот серьезный промах, но Хиддлс опередил его:

– Серьезно, Бен, чем ты вообще занимался? Переспал бы, не тянуло бы так метить территорию. Сделай одолжение, побереги свои и ее нервы, и наши животы. Дуй к ней на работу и исполни супружеский долг прямо на столе. Заодно и бумажкам, на которые ты жаловался часом ранее, отомстишь.

– Но она приходит домой такая уставшая, - начал не особо уверенно отбеливать свою репутацию Бенедикт. В суде об такие оправдания вытер бы ноги даже адвокат, только что закончивший юридическую школу. – Она ведь иногда прямо у меня на руках засыпает.

– Под убаюкивающие монологи шекспировских королей, - добавил Хиддлс.

– И он переживает, что девушка заснет прямо в процессе, - хихикнул Энди.

– А кто же в интервью на весь мир заявил о своих талантах в постели? – добивал друга Том. Они со Скоттом уже давно вели диалог, не замечая, что Бенедикт сидит и мысленно готовит план покушения.
– И после этого ты боишься, что любимая девушка предпочтет оздоровительный сон твоим хваленым навыкам Казановы?

– У вас только одно на уме, - заметил Камбербэтч. На что Хиддлс фыркнул: «Будто, когда ты ее целуешь, у тебя на уме категорический императив Канта». Бенедикт должен был согласиться, что в такие моменты классическая немецкая философия его мало волнует. – Но разве это нормально, что я схожу с ума, а она воспринимает с нордическим спокойствием всех девушек, которые, узнавая меня в городе, хотят оторвать кусочек на память. Вы бы видели, как одна такая вытанцовывала вокруг меня свинг, забыв о том, что я не шест.

– Это всего лишь значит, что у девушки, которая младше тебя лет на десять, ума раза в два больше, - заметил знатный терапевт для пар Томас Уильям Хиддлстон.

– Хиддлс, ты разве не видишь, друг в беде, - оживился Скотт, - надо помочь, а не раздавать советы в духе умудренного опытом профессора психологии. Знаю я в Сохо один клуб…

– Я – пас, - сразу выдал Том.

– Кто бы сомневался, зануда. Эта маленькая француженка скоро тебя совсем одомашнит. Будешь ей тапочки в зубах носить и готовить ужины, дожидаясь, пока она подрихтует своих старых мастеров, - Эндрю попытался задеть друга и его влюбленные чувства, ожидая, что Хиддлстон обидится и ляпнет что-то эдакое, но тот посмотрел на него взглядом, в котором читалось «Ничего ты не понимаешь, презренный смертный» и откланялся. А Скотт продолжил: – Возвращаясь к Сохо. Я знаю там один очень интересный клуб. Пропустим там по стаканчику-второму виски, а потом позвоним неревнивой подруге и посмотрим, как она запоет, когда приедет забирать тебя.

Бенедикт сначала упирался, зная, чем обычно заканчиваются пьяные походы по барам и клубам Сохо, но представил себе, что такой радикальный метод может сделать из меня Фурию, и ради уравнивания счета уступил Скотту и его плану.

Я и …

На Западном фронте без перемен. То есть на работе, как всегда, завал, а у меня намечается кофеиновый передоз. И это только обед. Что будет с моей несчастной мышцей на четыре клапана к вечеру, боюсь даже представить. И кто виноват? Бенедикт Тимоти Карлтон Камбербэтч. После пятничных чарльстонов мы мирно отсыпались полсубботы, вечером выползли на чай-кофе и сходили на какой-то французский фильм с субтитрами. Не спрашивайте, о чем, эту тайну не постигла ни я, ни Бенедикт, у нас были более интересные занятия, чем, сидя на последнем ряду, на вечернем сеансе следить за сюжетом фильма. А в воскресенье с вечера и до глубокой ночи я выслушивала душевные переживания и чаяния короля Англии Ричарда Второго Плантагенета. Под конец не выдержала счастья и уснула прямо на монарших коленях. Да простит мне светлейшая особа, но я старалась, как могла. В свое оправдание хочу заметить, что шекспировские монологи не только снились мне, но и до сих пор преследуют, всплывая посреди мыслей о работе.

– Хеллс, у нас уже есть подводка для вечерних новостей?

– Да, но я не успела выцепить Майка до того, как он ушел на обед к своей подружке.

– Скинь им на почту, - выдал гениальный совет Генри.

– Спасибо, кэп, - не удержалась я, - но мне нужен наш Ромео. Не могу вызвонить его из бункера монтажной.

– Своего не хватает?

Да, новости у нас расходятся быстро, не зависимо от того, личные они или социально важные. Профессионализм на работе и вне ее. Я решила проигнорировать выпад в мою сторону. Чем меньше рассказываю о своей личной жизни, тем реже становлюсь темой дня в этом муравейнике.