Патти не была готова ни к швабре с ведром, ни к переезду на Восточное побережье, потому морально готовила себя к битве невесть за что. Самые невероятные мысли посещали ее светлую головушку, но за последние несколько дней она не могла совершить ничего из ряда вон. Ни одного материала, который выходил бы за пределы стандартных пяти W. Одни сплошные информашки. Последним ее репортажем был материал с вечеринки после кинофестиваля. Набралась она тогда порядочно, но все сдала в срок, и никто не жаловался.

Если бы она отправила вместо статьи черновик, а в блоге THR появилась бы запись с обильным количеством мата и компромата на присутствующих на вечеринке, на дверь ей показали бы еще раньше. Но Бэйтман так привыкла писать и редактировать по пьяни, что такой катастрофы не случилось бы, влей бы в нее цистерну мартини с водкой. Да и в каком состоянии можно оставить сносный отзыв об очередной голливудской вечеринке? Только в том, в котором на ней побывал, иначе получится такое же безвкусное дерьмо, как веганский бургер с тофу.

Вооружившись подобными контраргументами, Патриция вошла в кабинет к шеф-редактору. Затянутая в черное платье от Jun Ashida, Мин выглядела как гребаный самурай, готовый одним взмахом своей катаны обезглавить, и с тем же спокойным видом продолжить перебирать бумаги, пока фонтанирующий в лучших традициях Тарантино труп будет еще несколько секунд корчится на полу.

– Здравствуйте… – Патти попыталась проявить вежливость, но ее остановил один резкий взмах руки, говорящий о том, что у Дженси Мин нет времени на пресмыкание и корпоративную этику.

– Мисс Блэк нас покинула, – сообщила она и жестом предложила сесть.

Мисс Блэк, Джудит Блэк была непосредственным редактором Патриции последние пару месяцев. Джудит протянула недолго. Как Бэйтман и рассчитывала. Но она все равно проиграла сотку Ленсу, который поставил на то, что новый редактор не переживет трехмесячного кризиса. Досадно было проигрывать этому чертовому пидору, когда счет только сравнялся.

– Какая жалость, – сказала бесцветным голосом Патти (какая разница, если скоро будет новая) и насторожилась в ожидании собственного приговора. – А я здесь при чем?

– Ты займешь ее место.

– Как? Я? Редактор? – удивилась Бэйтман, оглядываясь по сторонам в поисках скрытой камеры и подвоха.

– Ты хорошо справляешься со своими обязанностями. Я ни разу не пожалела, открыв блог о моде. У нас появились новые рекламодатели, у тебя премии, – четко, без лишних слов, не отрываясь от бумаг.

– А я думала, что моя тринадцатая зарплата – это взятка, чтобы я и не метила в это кресло, – попыталась пошутить новый фешн-редактор. Это и должна быть шутка. Ее отношения с коллегами можно назвать близкими и товарищескими только в том случае, если международный трибунал резко решит помиловать всех военных преступников и воздать им за гуманность.

Джинси Мин не оценила остроумия Патриции Бэйтман, оторвалась от бумаг и смерила ее таким взглядом, что девушка предпочла бы харакири, лишь бы такое больше не повторилось.

– Вы свободны, мисс Бэйтман, – сказала она и вновь вернулась к своим делам.

Патти, дабы не вызывать недовольства начальницы, тихо, словно гейша, выскользнула из ее кабинета и отправилась радовать коллег по цеху. Судя по тому, как с ней сегодня разговаривала Минни, личная ассистентка Джудит Блэк, это будет отличным сюрпризом для всех, включая бедную недалекую дурочку.

– Отлично! Очень красиво! – фотограф улыбнулся Робин и отложил камеру, затем повернулся к людям за мониторами и крикнул: – Давайте прервемся на десять минут! Поправьте ей макияж!

Если бы кто-то пару дней назад сказал Робин, что она будет сниматься в рекламе нового аромата от Mark Jacobs, она, скорей всего, просто рассмеялась им в лицо. Но вчера брат девушки позвонил и с присущей ему горячностью начал объяснять, что сам дизайнер увидел фото Робби и решил, что ему нужна именно она. Уильямс, у которой ноги подкосились от одного только имени нового работодателя, не стала выяснять, способствовал ли каким-то образом любимый брат тому, что Марк Джейкобс вообще увидел ее фотографии. Вместо этого она собрала вещи и, оставив спящей Патти записку, в которой помимо текста была куча смайлов, как следствие ее невероятной радости, отправилась на съемки ранним утром.

Сама фотосессия, а затем и видеосъемка проходили в центре Лос-Анджелеса. Шикарные апартаменты не менее роскошного отеля.

Робин очень нервничала. Особенно когда команда стилистов (самых гейских геев, которых только она встречала) с усмешкой посмотрели на ее лёгкий спортивный костюм и трясущиеся от волнения руки.

– Привет, дорогая! – один из них заговорил первым, поправляя свою аккуратно уложенную челку. – Сейчас Алесандро сделает из тебя самую сексуальную женщину на планете!