Лариса Игнатьевна передала корзину с цветами подоспевшему официанту, поцеловала сына и направилась к своему месту.

"Вот же стерва, со мной даже не поздоровалась и не дала себя поздравить. И по поводу цветов ничего не сказала. Ух, ну как же я ее ненавижу", - подумала Оля, идя вслед за мужем к двум свободным стульям в конце стола. Скворцов же приветливо здоровался с гостями матери, кому-то пожимал руку, кому-то из женщин говорил комплименты. Чувствовалось, что он в своей тарелке среди старинных друзей матери и его нисколько не смущает его место на этом банкете.

Оля лучезарно улыбалась и кивала головой в ответ на приветствия гостей свекрови. Конечно, стол был сервирован отлично. Блюда выглядели весьма аппетитно. Оля почувствовала, насколько сильно проголодалась, ведь обедала она черт знает когда. Но справедливости ради надо было сказать, что мать Валеры сегодня выглядела восхитительно. Высокая статная женщина с отлично сохранившейся фигурой и без малейшего намека на живот. Свекровь всю жизнь тщательно следила за собой. Даже в периоды своих разводов она не позволяла себе раскисать и опускаться. Не в пример ее ближайшей подруги Татьяны Ивановны, которая из-за неимоверной полноты едва помещалась на стуле и упиралась огромным животом в стол. Да. Свекровь любила себя и не отказывала себе ни в хорошей косметике, ни в различных косметических процедурах. Лицо ее было моложавым, а руки холеными. Удивительно, что даже руки не выдавали ее солидного возраста, потому что на них не было старческих пигментный пятен. Дорогое кружевное серое платье сидело на свекрови как влитое. Аккуратно подкрашенные волосы и приличная укладка делали ее много моложе. Даже едва заметный макияж украшал и молодил старуху.

Все эти подробности внешности свекрови Оля оценила молниеносно, усаживаясь рядом с мужем. Официант, который услужливо придвинул ей стул тихо поинтересовался, чего бы она хотела выпить. И взмахнув рукой, Оля указала на шампанское. При этом она заметила удивление на лице свекрови, так как в свете ярких бра, развешанных по всему периметру банкетного зала, ее новый браслет, подарок мужа, заиграл острыми разноцветными лучиками, как и положено дорогому изысканному украшению. В это мгновение Оля ощутила прилив злорадства. Ведь подарок мужа, намного превосходил стоимость английского сервиза.

Однако лицо Ларисы Игнатьевны быстро приняло свое первоначальное выражение, и она легонько постучала по хрустальному фужеру вилкой. Когда суета за столом улеглась, именинница низким контральто произнесла:

– Ну вот, дорогие мои друзья, когда мы уже все в сборе, я хочу предоставить слово Петруше. Он сделает важное сообщение.

Гости понимающе заулыбались и устремили взгляды на импозантного Усольцева, который вальяжно поднялся и сказал:

– Наполните свои фужеры, господа. И непременно шампанским. Имею честь доложить вам, что я на днях сделал Ларочке предложение руки и сердца. И она согласилась выйти за меня замуж.

Оля недоуменно разглядывала оживившихся друзей свекрови. Татьяна Ивановна удивленно вскинула брови. Было заметно, что новость поразила ее. Парикмахерша Миркина сделала загадочное лицо, словно эта новость была ей хорошо известна.

Оля посмотрела на мужа, который широко улыбался и, казалось, совершенно не был удивлен столь приятным известием.

– Так ты знал?
– прошептала Оля, наклонившись к мужу.

– Да, дорогая, знал. Ларочка мне позвонила в Лондон и поделилась замечательной новостью.

– Почему ты мне ничего не сказал?

– Я хотел тебе сделать еще один сюрприз, дорогая.

– Ах вот как. Значит сюрприз...
– выдохнула Оля и опять почувствовала приступ ничем не контролируемой ярости. Рука с фужером задрожала, и казалось, что он сейчас лопнет от силы, с которой ее тонкие пальцы сжимали чашу хрупкого сосуда.

Тем временем Усольцев, довольный реакцией гостей, провел рукой по седым волосам и заговорил снова:

– Но это еще не все, уважаемые. Мы с Ларочкой переезжаем в Испанию, где я не так давно приобрел маленькую виллу в Салоу. Пора и нам с Ларочкой отдохнуть. Ну, а вы, если пожелаете, будете приезжать к нам в гости. Мы будем рады видеть вас всех у себя.

За столом поднялся невероятный гам. Все принялись обсуждать сногсшибательную новость. Только Оля, словно в замедленной съемке наблюдала, как красивый фужер рассыпается в ее руке, а шампанское, стекая по руке, капает на ее маленькое черное платье и собирается на бедре в большое мокрое пятно.

7.

На следующее утро Оля проснулась поздно. Она не слышала, как Скворцов уехал в офис, а дети разбрелись по делам. Голова нестерпимо болела, потому что после злосчастного конфуза с треснувшим фужером, захотелось напиться как свинья. Вот она и приняла больше своей положенной нормы, чтобы заглушить стыд и обиду на себя. Она не сдержалась и позволила чувствам вырваться на волю. Она выставила себя полной дурой перед этими старперами, и что самое главное, перед свекровью, Усольцевым и мужем.

Валера наблюдал за ее чрезмерными возлияниями сначала с улыбкой, затем в его глазах замелькала тревога. Однако он не стал ее останавливать или поднимать скандал. То ли не хотел портить матери и себе настроение, то ли желал в глазах гостей выглядеть этаким снисходительным и все понимающим мужем, который легко прощает своей жене всяческие проделки. А может просто ему было наплевать на все и всех. Он веселился, перетягал всех баб на танцпол и рассыпался в комплементах. Приятельницы свекрови млели от счастья и было смешно наблюдать, как старухи млели и строили ему глазки. Одним словом, Скворцов был весел, услужлив и чрезвычайно мил со всеми, включая и ее саму. Ларочка была очень довольна сыном и производимым им впечатлением. Теперь старухам не хватит и полгода, чтобы обсосать и банкет, и закуски, и Ларочку с ее Петрушей, свадьбой и их переездом в теплую страну.