Мидорима не раз задавался вопросом, почему Кисэ настырно продолжал с ним общаться все эти годы. Ведь Шинтаро не был другом мечты, разумеется. Он никогда не звонил сам, говорил то, что думал, был вечно занят и совершенно точно не вписывался в круг общения успешного актёра сериалов, коим и являлся Кисэ. Однако тот с завидным упорством продолжал звонить, узнавать, как у него дела, и даже временами был настойчив настолько, что Мидорима соглашался с ним пообедать или поужинать, терпеливо выслушивал все новости шоу-бизнеса, последние слухи и творческие планы, скупо делился своими успехами.

Мидорима знал, что иногда Кисэ приходил, потому что ему было плохо. Что-то не складывалось, не удавалось. По шутливому разговору, который он заводил в такие моменты, посторонний человек ни за что не догадался бы об этом, но Мидорима научился их распознавать, что было для него совсем нехарактерно, разумеется. Вот и сейчас улыбка Кисэ была подёрнута лёгкой грустью, а глаза так и вовсе не смеялись.

– Ещё не успел, – ответил Мидорима. – Можем пообедать вместе.

– Вот и здорово! – обрадовался тот. – Может быть, ты нас представишь, Мидорима-чи? – он снова посмотрел на Такао и приветливо улыбнулся.

– Это Такао, – кашлянув, представил Мидорима, стараясь не смотреть на подошедшего Такао.

– Кисэ Рёта, – представился Кисэ, бросив недоумённый взгляд на Мидориму. – Мы с Мидоримой-чи дружим с университетских лет. Жили вместе в общаге. – Добавил он, когда понял, что сам Шинтаро сообщать какие-то подробности не планировал. – А вы?..

– А я участвую в экспериментах, – не растерялся Такао.

– Тоже изучаете временной континуум? – со знанием дела поинтересовался Кисэ, чем порядком удивил Шинтаро, ведь он думал, что тот пропускал все его рассказы про научные эксперименты мимо ушей и кивал только из вежливости.

– Скорее, являюсь подопытным кроликом, – отозвался Такао.

– Мидорима-чи, опыты на людях запрещены конвенцией ООН! – возмутился Рёта, обернувшись к другу.

– Вот и я о том же, – поддакнул Такао. – Только Шин-чан продолжает ставить на мне эксперименты. Один изощрённее другого.

– Шин-чан? – Кисэ удивлённо приподнял брови. – Кажется, мы слишком давно не виделись, Мидорима-чи. Я что-то пропустил? – На лице Кисэ заиграла лукавая улыбка.

– Нет, разумеется, – Мидорима раздражённо закатил глаза и почувствовал, что краснеет. – Продолжим позже, Такао, – торопливо проговорил он, избегая смотреть тому в глаза.

– Конечно, Шин-чан, – легко согласился Такао, одарив Шинтаро пронзительным взглядом. – Обязательно продолжим. Было очень приятно познакомиться. И кстати, я видел вас в той последней дораме про миллионера. Классно сыграли, – он кивнул Кисэ на прощание и быстрым шагом направился к метро.

– Что это было Мидорима-чи? – Кисэ смотрел Такао вслед, озадаченно почесывая затылок.

– Работаю над новым экспериментом, – выдавил Мидорима. – Лапша или окономияки?

– Окономияки, – Кисэ послушно переключился на другую тему, тем не менее бросив на Шинтаро внимательный взгляд.

Мидорима кивнул, посчитав за лучшее согласиться на любой вариант и побыстрее убраться со злополучного перекрёстка. Кисэ с сомнением покосился на него, и Шинтаро стал уже жалеть, что согласился пообедать с ним, но перспектива отвечать на расспросы Такао была ещё хуже. Поэтому Мидорима смирился и старательно игнорировал взгляды приятеля в надежде, что тот забудет о Такао как можно быстрее. И поначалу всё складывалось именно так: Кисэ шёл рядом, положив руки в карманы, что-то насвистывал и щурился от яркого солнца. Однако как только официант принял заказ и оставил их вдвоём, Кисэ подался вперёд, опершись скрещёнными руками о стол, и заговорщическим шёпотом спросил:

– Ничего не хочешь мне рассказать, Мидорима-чи?

– Нет, разумеется, – тут же отозвался Шинтаро. – И не надо на меня так смотреть, – добавил он, чувствуя себя неловко под взглядом собеседника.

– Как так? – изумился Кисэ.

– Как будто… не знаю… – Шинтаро нахмурился, – как будто со мной происходит что-то… странное.

– С тобой действительно происходит что-то странное, – улыбнувшись, констатировал Кисэ. – Готов поклясться, что ты покраснел и смутился, когда знакомил нас с Такао. А ещё ты согласился поесть со мной окономияки, хотя я точно знаю, что ты их терпеть не можешь. К тому же это “Шин-чан”…

– Ты застал нас в самый разгар спора, поэтому я немного… хм… смутился, разумеется, – начал объяснять Мидорима, стараясь смотреть куда угодно, только не в глаза Кисэ. – Шин-чан – дурацкая кличка, которую придумал Такао, чтобы позлить меня, а поесть окономияки я согласился, потому что видел, что ты чем-то расстроен и решил, что… В общем, тут не о чем говорить, разумеется,

– Разумеется, – улыбнулся Кисэ. – Вот только ты сейчас передо мной оправдывался, Мидорима-чи, а я такого не помню со времён… Постой! Я такого вообще не припомню!