Стас потихоньку вдохнул, потом ещё раз, потом ещё. Улыбнулся – кашля не было. Он лёг лицом на согнутые руки, и размеренно дышал. А бабка-ведунья поливала его разными душистыми тёплыми настоями, что-то пришёптывала при этом, потом принялась полегоньку шлёпать и натирать его вениками, меняя их. Сколько это продолжалось, он не знал, потому, что …уснул! Впервые за всё время - вырубился напрочь.

========== Часть 149 ==========

Проснулся от щекотки – бабка теребила его за плечо:

– Эй, Станислав Михалыч, просыпайся!

– Я заснул, что ли? – приподнял голову подполковник,

– Видать, утомился ты шибко, вот и задремал!
– добродушно улыбнулась бабка.

Она стояла перед ним – худощавая, с седой косой до пояса.

Карпов попытался представить: какая она была в молодости?

Мгновенно в его голове возникла картинка: стройная молодая девушка с темно-русыми волосами, заплетёнными в косу. Она зыркнула на него своими большими карими глазищами и весело засмеялась. Подполковник помотал головой: видение исчезло. А бабка стояла и смотрела на него. На лице, щедро изборождённом морщинами, совсем не по-старушечьи, молодо и весело сияли большие карие глаза. Таисья Осиповна лукаво улыбнулась:

– Что, Станислав Михалыч, интересно?

Подполковник сделал губы бантиком, потом весело улыбнулся:

– Таисья Осиповна, а в молодости ты, оказывается, красавицей была!

– Да я и сейчас очень даже ничего! – приосанилась она, - Мне бы только годков тридцать скинуть!- и она залилась весёлым смехом. Стас тоже засмеялся.

– Ладно, пошутили и будет! Переворачивайся на спину, - сказала ведунья.

Стас послушно перевернулся, поспешно прикрыв ладонью своё мужское «достоинство».

Таисья Осиповна подошла поближе, придирчиво осмотрела его синяки, потом осторожно прощупала их каждый сантиметр, затем вынесла свой вердикт:

– Поболит ещё недели две, синяки немного подольше сходить будут. Больше не бинтуй, а если не можешь – корсет в аптеке купи и носи. Мазь тебе дам лечебную. Мазать будешь каждый день на ночь.

– На ночь? А с женой мне как спать? – вырвалось у Стаса.

– А зачем тебе ночью спать с женой? Один ночуешь – постель пустую вижу.

Карпов помрачнел:

– Верно. Из-за болячек этих и не сплю с ней.

– Говорила я тебе: всё ей рассказывай, ничего не скрывай?

– Ну, говорила, - признал подпол.

– Почему не послушал?

Он вздохнул, потом пояснил:

– Тревожить её лишний раз не хотел, чтоб не переживала за меня.

– Ой, дурная голова! Да ежели баба тебя любит, а ты от неё таишься, как же она тебе верить будет?

– Если любит – поверит! – запальчиво ответил Карпов.

– Не скажи! Баба твоя – что огонь: яркая, видная, а потому горячая и упрямая. Долго обиду помнит. Только никуда вам друг от друга не деться…

Стас вздохнул, но потом улыбнулся:

– С таким трудом она мне досталась: отвоевал, можно сказать!
– потом его лицо стало очень серьёзным, - А без неё мне не жить…

– Поживём – увидим, Станислав Михалыч!

Ведунья опять начала свои премудрости: тихо шептала что-то вроде заклинаний, поливала его, шлёпала вениками. Карпов вновь расслабился: лежал и балдел. Так хорошо ему было: рёбра совсем не беспокоили, на душе - покой и умиротворение. Он замечтался, как приедет к любимой жёнушке, как приласкает её…

Его ладонь сразу приподняло: стоило ему только подумать о жене. Он не смог спрятать своего «зверя». Зажал ладонью, усмиряя его пыл.

И сильно смутился, даже слегка покраснел, услышав бабкин смешок…

– Вставай, закончилось твоё лечение!

Карпов слез с верхнего полка, присел на лавку.

– Погоди, ещё раз тебя ополосну! – она опять плеснула на него из тазика: последнего, который оставался на лавке.

– Всё! Можешь выходить, одеваться!- разрешила Таисья Осиповна.

Стас вышел в предбанник, вытерся полотенцем, надел чистые носки, рубаху и штаны, что дала ему ведунья.

Она прибрала тазики, веники повесила сушиться, тоже вышла в предбанник. Карпов сидел и ждал её.

– Чего сидишь? Меня ждать не надо! В дом иди, я приду скоро.
– она выпроводила его из бани.

Стас пришёл в её избушку, присел на табуретку.

Бабка, и правда, скоро вернулась, принесла его постиранную одежду(когда успела-то?), повесила у печки сушить.

Поставила самовар, заварила ещё какие-то травы, подала гостю душистый чай.

Стас попил этого чаю, и скоро его глаза начали слипаться, он зазевал.