Если, например, говорящий выражается свободно, сохраняет приятный размер в периодах своей речи, если он производит впечатление порядочного и умного человека, если это — человек, занимающий высокое положение, и его сопровождает целая свита, если он говорит с достоинством и важностью, и его слушают молча и с почтением; если он пользуется некоторою известностью и имеет связи с знаменитостями; наконец, если он имеет счастье нравиться или внушать уважение к себе, — то все, что бы он ни сказал, будет казаться справедливым, всему будет придано значение, даже его воротничку и манжетам.

Но если к несчастью, он обладает противоположными качествами, то, как бы он основательно ни доказывал чего-нибудь, он никогда не убедит в этом; хотя бы он говорил самые прекрасные вещи в мире, они пройдут незамеченными. Раз внимание слушателей обращено только на то, что затрагивает чувства, то неудовольствие при виде человека, имеющего жалкую фигуру, всецело овладеет ими и помешает Серьезно отнестись к его мыслям. Грязный и потертый воротничок заставит их презирать и обладателя его и все, что исходит от него; его же манера говорить, манера, свойственная философу и мечтателю, заставит их счесть за пустые мечтания и нелепости высокие и прекрасные, недоступные толпе истины.

Вот каковы суждения людей; они судят об истине, полагаясь на свои глаза и уши,, а не на разум. Даже относительно тех вещей, которые зависят лишь от разума, они придают значение только приятной внешности и почти никогда не обнаруживают глубокого и серьезного отношения к исследованию истины.

III. Между тем, что может быть несправедливее суждения о вещах лишь по внешности и пренебрежения истиною, раз она не прикрашена тем, что нравится нам и тешит наши чувства? Философы и люди, гордящиеся своим умом, должны считать постыдным Для себя добиваться приятной внешней формы выражения с большим

128

старанием, чем самой истины, и сосредоточивать свое внимание не на сущности вещей, а на пустых словах. Толпу людскую подкупают только равномерные периоды, образные выражения и движения, возбуждающие страсти.

Omnia enim stolidi magis admirantur, amantque, Inversis quae sub verbis latitantia cernunt;

Veraque constituunt, quae belle tangere possunt Aures, et lepido quae sunt fucata sonore.1

Но люди разумные стараются не поддаваться этим завлекающим и сильно действующим на чувства способам выражения. Правда, их так же, как и других людей, волнуют чувства, потому что они также люди, но они презирают то, что говорят им чувства. Они следуют славному примеру судей Ареопага, которые строго запрещали своим адвокатам прибегать к фигурным выражениям и выслушивали их в темноте из опасения, чтобы украшения их речи и красота их жестов не внушили бы им чего-нибудь противного истине и справедливости и чтобы они могли всецело заняться рассмотрением основательности их доводов.

ГЛАВА XIX

Два других примера. — I. Первый — пример наших заблуждений относительно природы тел. — II. Второй — пример заблуждений относительно свойств этих самых тел.

Несомненно, первая причина большинства наших заблуждений — та, что душа наша чересчур внимательно относится ко всему, что ей дается при посредстве чувств, и пренебрегает вещами, которые представляет ей рассудок. В целях подтверждения этого мы уже привели пример, имеющий весьма большое значение для -морали, взятый из жизни людей; приведем теперь еще другие, взятые из сферы отношений к природе: их для физики, безусловно, необходимо заметить.

I. Одно из главных заблуждений в физике состоит в том, что люди воображают, будто в телах, доступных нашим чувствам, гораздо больше вещества, чем в телах, почти недоступных им. Большинство людей думает, что гораздо больше материи в золоте и свинце, чем в воздухе и воде; и даже дети, которые при посредстве чувств не наблюдают действий воздуха, обыкновенно воображают, что это —

что-то не реальное.

Золото и свинец весьма тяжелы, тверды и способны вызывать в нас сильные ощущения; вода и воздух, наоборот, почти неощутимы.

' Лукреций. О природе вещей. Кн. 1.

129

Из этого люди заключают, что первые гораздо реальнее вторых или что кубический фут золота содержит больше вещества, чем кубический фут воздуха. Они судят о сущности вещей по тому чувственному впечатлению, которое нас всегда обманывает, и пренебрегают ясными и отчетливыми, никогда нас не обманывающими идеями разума: чувственное ведь нас затрагивает и обращает на себя внимание, а умопостигаемое наводит на нас лишь сон. Эти только что указанные ложные суждения относятся к субстанции тел; но вот и другие, касающиеся свойств самих тел.

II. Почти всегда люди решают, что предметы, вызывающие в них более приятные ощущения, будут самыми совершенными и самыми чистыми, хотя при этом они не только не знают, в чем состоит совершенство и чистота материи, но даже и нисколько не заботятся дать себе отчет в этом.

Они говорят, например, что грязь нечиста, а прозрачная вода очень чиста. Но верблюды, любящие мутную воду, и те животные, которые любят грязь, не разделили бы их взгляда. Правда, это — животные, но ведь и люди, любящие внутренности бекаса или экскременты каменной куницы (fouine) не утверждают, что это — нечистота, хотя они и выражаются подобным образом про все, что выделяют другие животные. Наконец, мускус и амбра обыкновенно ценятся всеми людьми, даже теми, которые думают, что это не что иное, как экскременты.