– К сожалению, это так. Многие сошли с ума. Сошли с земли иные. Перепетунов в детство впал, мочится по ночам. Постановка вашей пьесы подкосила разум его. Кузьма впадает в спячку все более беспробудную. После вашего с графиней побега ничего путного не совершил. Кашапова придушила сестра милосердия. Никанор обнял как-то Наталью за шею и крепко задумался. И не заметил, как задушил. Сердюк - схватил себя за горло и стал душить. Руки отняли, но он все равно покончил собой, задержав дыхание.

– Эта лиса Маргулис ...
– сказал я.
– Я слышал какую-то невероятную историю о том, что ...

Я осекся под пристальным взглядом Евы. Она растянула губы в улыбке, на лице ее вдруг появилось то выражение, которое иногда было свойственно Маргулису, когда он бывал очень доволен собой.

Не может быть! Я похолодел. Это плохой юмор. Это ужасно, а не смешно!

Тут я заметил, что графиня спит, всхрапывая на моем плече. Как бы не охрипла, храпя. И без того ее некогда звучный альт стал напоминать карканье. Я переложил ее голову на подлокотник. Может, шею себе свернет в таком положении.

Этот жест с троганьем уха, эти жесткие речи. Факты, которые Ева как таковая знать не могла.

– Я думал, вы скорее меня раскусите, - сказала Ева.
– Позвольте уж сменить местоимение, раз уж вы догадались, кто я.

Маргулис? Эта женщина оказалась мужчиной? Маргулис! Клянусь рассудком! Это был он!

Я вспомнил собственные перевоплощения. На ум так же пришла кавалерист-девица Надежда Дурова.

– Однако, как же вам удалось?

Я хотел всего лишь выяснить, каким образом ему удалось отыскать Еву, ну и конечно, вселиться в нее. Но Маргулис понял вопрос по-своему.

– Все дело в первородной глине, - сказал он.
– Сейчас природных залежей ее нет - распалась под действием времени на почву и соль. Современная глина - материал не того качества и годится только на керамические изделия. Если бы Бог решил создать человечество именно сейчас, то у него бы ничего не вышло, кроме горшков. Упущен момент времени. Ему пришлось бы подыскивать иной материал или создавать вселенную заново. Нам же удалось получить его искусственным путем. Компоненты подобрал Кузьма. Кроме каолинита, гидрослюды и прочих широко распространенных элементов осадочных горных пород он добавил кое-что свое. В частности, магний, а так же красители, так что у нас под рукой оказались все оттенки глины, вплоть до черных и голубых. Первый замес вышел у нас неудачный. Однако мы хорошо провели время, делая человечков из глины и вдувая в них жизнь, которой хватало ненадолго. Моя идея была в том, чтобы глину замешать на крови. Я и послужил донором.

– И много вы сделали ... таких?
– Я кивком указал на него самого, вернее на тело, которое ему принадлежало.

– Одну. Кузьма закапризничал что-то и прекратил сотрудничество. Девятый пытался раскрутить предприятие, используя дерево и другой материал, но его куклы были еще менее жизнеспособны. Вы видели его буратин.

– Но почему он создал именно женщину? Мужчине все-таки проще в этом мире существовать. И в плане карьеры, и вообще.

– Думаете, мы этого не учитывали?
– сказал Маргулис с некоторой горечью.
– Скажу вам откровенно, вначале был мужчина, и Кузьма это тело предназначал для себя. У нас с ним из-за этого спор вышел. Кровь-то была моя, и я не желал остаться в дураках. Ну, он разгневался и оторвал некую существенную часть.

Почему, однако, он со мной так откровенен? Задавая свои вопросы, я и не рассчитывал на подобную искренность.

– Почему?
– переспросил Маргулис. И заявил без обиняков.
– Потому что рассчитываю на взаимность. Во-первых, у меня есть уверенность, что это тело находилось и с вами в какой-то связи. Потому что, пустившись на поиски, я обнаружил его в вашем гнезде, еле живое от истощения. К тому же визит этой девицы в клинику, я убежден, был совершен ради вас, хотя вы этого и не поняли. А еще: витают какие-то остаточные образы в голове, частички чужого поля, которых ранее не было. Я ведь не впервые... гх-м... инкарнируюсь. А во-вторых, даже если вы доведете эти сведения до общественности, вам никто не поверит. Наука, толкуя мир иначе, не потерпит подобного даже в теории.

– Мне безразлично, было ли это чудом, или есть этому научное объяснение, - вставил я.

– Вас примут за сумасшедшего и опять упекут, - продолжал Маргулис.
– Ну а если будете настаивать и будировать общественность, я данной мне властью так вас урою, что от вашего микрокосма только мокрое место останется. Будьте ж благоразумны и благодарны за откровенность, раз уж сунул свой нус.
– Он помолчал. Я тоже.
– Хотите знать истину?
– сказал он.
– Истина - не падшая женщина и не дается всякому, тем более за так. У меня есть мысленные наработки по этой проблеме. Да и Кузьма кое-чем поделился. И я бы охотно их вам изложил, кабы ваш сриллер, - он так и сказал, - и без того не распух так, что читатель, войдя в него, рискует не выбраться.

– Как же вы собирались использовать эту куклу практически?
– спросил я, не обратив внимания на его критику.

– Как видите, - сказал Маргулис.
– Мы и раньше использовали ее для связи с общественностью. Правда, больше в качестве курьера: туда идеи, оттуда - деньги. Да промашка вышла однажды: врачи вкололи что-то очень уж возбудительное, когда я без сознания пребывал, а на самом деле вез некоторую сумму на нужды SR. Полагаю, вы и подобрали девицу там, на шоссе?

Я пожал плечами, как бы предоставив догадаться об этом ему самому, и спросил: